― А то поплыву от счастья? ― пытаясь пошутить, отозвалась она, чувствуя, как медленно подаётся вперёд.
― Надеюсь, что нет. Ты должна понять, что как девушку я тебя не воспринимаю.
Внутри что-то со звоном разбилось.
Ага. НЕ близко к сердцу не получилось. Всё-таки ей, как любой другой девушке, хотелось услышать совершенно другой ответ. Зато протрезвела вмиг.
― Что так? ― она рывком подорвалась с места. Чёрт! Чуть сама не поцеловала его! Как глупо она, должно быть, сейчас выглядела! ― Не слишком хороша для тебя? Буду знать. Спасибо, что предупредил. А то я уж, дура глупая, собиралась тебе на шею вешаться.
― Обиделась? Да я не то… ― озадаченный Марк не договорил.
Хозяйка комнаты рывком распахнула дверь комнаты и на неё в буквальном смысле повалилась подслушивающая их всё это время компашка.
Полулежащая Бабочка смущённо потёрла лоб. Сидящий на заднице Костя состроил невинную моську и развёл руками, мол, не обессудь. Полина чесала ушибленные коленки. Она додумалась притащить из соседней комнаты стул, так что летела вниз эпично и больно.
Один Веня топтался в сторонке: немного смущённый, но в целом удовлетворённый. Он единственный не лез к замочной скважине, уважая личную неприкосновенность. Правда это нисколько не мешало ему наворачивать круги в коридоре с остальными, вместо того, чтобы остаться внизу.
― О… а мы тут… э-э-э… ― Бабочка в поисках поддержки умоляюще сверлила кукольными глазками остальных.
― Цветочки собирали, ― поддакнул Костя.
― Да! ― обрадовалась она. ― Цветочки. Стой… какие цветочки?
― Да мы крики услышали, ― отмахнулась Полина, поднимаясь на ноги. ― Прибежали, двери закрыты… Интересно же.
― Очаровательно, ― хмурой тучей Вишня проплыла мимо ребят. ― Пошли уже делать биологию, пока я не передумала.
К тому моменту, когда она полностью скрылась на лестнице, Марк только вышел из женской спальни.
Четыре человека, торчащие в коридоре, смерили его осуждающим взором. Да так слаженно, словно репетировали. Сверлили, сверлили буравчиками...
― Что? ― не выдержал Исаев.
― Ляг на пол и притворись мёртвым, ― посоветовала Абрамова.
― В смысле?
― В коромысле. Во дурак, а вроде отличник, ― презрительно фыркнули, утопывая вслед за Вишней.
― Да уж. Это ж надо ляпнуть… ― согласно взъерошил себе волосы Костя, спеша за Полиной.
Прошедшая мимо Лена ничего не сказала, но на её лице можно было без проблем прочитать полнейшее разочарование.
― Что не как-то? ― не понял Марк.
Вениамин, единственный оставшийся в коридоре, назидательно поправил очки отточенным многолетними тренировками жестом указательного пальца.
― Друг мой любезный, даже я с высоты своего весьма скромного опыта в общении с женским полом понимаю, что брошенное тобой утверждение было категорически запрещено произносить вслух. Дочери Евы, как водится, крайне обидчивы. И порой не менее мстительны... но это не точно.
Веня учительским занудным тоном продолжал что-то вещать дальше: про неверные утверждения и статистику, но Исаев его уже не стал слушать и поспешил вниз.
Гостиную, конечно же, никто и не собирался приводить в порядок, так что Вишню он застал, сгребающей мусор со столов.
― Можно тебя на минуту? ― попросил он.
― Я занята, ― отозвалась Багрова, с чувством сминая коробки от пиццы, чтобы те поместились в целлофановый мешок. ― Давай потом?
― Ты неправильно меня поняла. Я не совсем то имел в виду…
― Ой, брось, ― фыркнула Полина, успевшая не хуже Клеопатры расположиться на большом диване с ногами. Прямо на коленке она вырисовывала в тетради нужную для лабораторной работы таблицу. ― Всем давно известно, что никто для тебя не пара. Знаешь, о чём шепчутся девчонки в раздевалках? Что ты у нас голубок.
