Самое интересное, что моё тело реагировало! Я ощущала, как теплели мышцы, словно включаясь в проработку того, что я себе представляла. И эта внутренняя работа моего организма наполняла меня уверенностью, что всё будет хорошо.
Вчера привезли коляску, и я получила возможность хоть ненадолго выезжать на улицу. Эх, если бы ещё море было так близко, как от дома моего отца! Я знала, что плавание быстрее разбудит и укрепит мои мышцы, но увы, о море мне оставалось только мечтать.
Мы постепенно знакомились с другими обитателями приюта. Их было десять, детей всех возрастов, и у меня сжималось сердце, когда я видела не по-детски серьёзные глаза воспитанников монашеской обители. У каждого из этих детей была не только своя болезнь, но и своя беда.
Известно, что жизнь в детских домах не сахар, и поначалу я не отпускала от себя Беана. Боялась за него, а не за себя, была уверена, что смогу дать отпор, даже сидя в коляске. Но нас приняли с интересом, хотя и без особой симпатии. Новенькие были хоть каким-то разнообразием в приютской жизни.
Жизнь эта складывалась по своим законам, и текла по давно проложенной колее. Каждый день дети разбивались на три группы – большая часть отправлялась к местному храму Светлейшего просить милостыню, пара девочек оставалась работать в огороде, который был разбит неподалёку от здания приюта, и ещё пара человек поступали в распоряжение сестры Винавии. Они помогали на кухне, чистили овощи, мыли котлы и начищали сковородки. Один оставался убирать дом и бегал по поручениям монахинь.
Несмотря на то, что приют должен был помогать детям с увечьями, кроме меня и ещё двоих детей – той самой слепой девочки и мальчика с неразвитой рукой – остальные воспитанники выглядели вполне здоровыми, хоть и очень худенькими.
Слепую девочку звали Дарис, мальчика с больной рукой – Тимто, им на вид было лет по двенадцать, хотя, возможно, что они, как и я, выглядели моложе своих лет.
Дарис показалась мне немного замкнутой и настороженной, зато Тимто болтал за двоих. Его тёмные глаза весело сверкали, когда он увлечённо рассказывал, как Дарис едва не дали золотой.
- Служба была длинная, я замучался ждать! В животе волки воют, есть охота! И тут из храма выходит девчонка, маленькая ещё, но настоящая фра, вся в кружавчиках. А с ней такой высокий фрам. Девчонка эта увидела Дарьку, достаёт из сумочки золотой и к ней. А фрам её хвать за локоть! Говорит, это много!
Подвижное лицо Тимто выразило разочарование.
- И чего он полез! А девчонка эта всё на меня смотрела. Эх, скорей бы завтра! Я слышал, завтра эта маленькая фра снова придёт, на обряд прикосновения к Светлейшему. Уж я буду совсем рядом держаться, может, фрам и не увидит, как она мне золотой подаст!
- Глупый ты, Тим, - грустно сказала Дарис. – Она, видно, иностранка, наших денег не знает, так фрам ей уже всё объяснил.
- А вдруг! – не сдавался Тимто. – Мы с Дарькой деньги копим, - понизив голос, сказал мальчик. – Говорят, в Ренуе есть маг, который глаза лечит. Но берёт по двести грай, зараза! А у нас всего четыре пока.
- Тим! – строго оборвала его Дарис.
- Ладно-ладно, помню, - с досадой отозвался мальчик. – Ты говорила, чтобы Фрилу не говорил, я и не проболтался! – он бросил быстрый взгляд на девочку и сказал шепотом. – Я знаю, как сразу много денег заработать, а она не хочет!
- И что надо делать? – спросил любопытный Беан.
