– Гм…
– Спорим, мы ей не расскажем? – заинтересовалась Тенна.
– И не уговаривай, – фыркал он в ледяной воде. – На что мне мускулистые ловцы жемчуга? А там и до Падмиры недалеко. Нет, не по мне это.
– Мы поедем с Бабулей.
Аксил вылез и благодарно принял полотенце.
– Не поедет она, – торжествующе улыбался тот. – У неё в жару голова пошаливать стала. Кружится. Сказала, что только под зиму будет путешествовать. А сейчас весна. Не поедет.
– Спорим, что не расскажем? – хитро прищурилась младшая. – И не только не расскажем, но и вдруг вспомним, что видели с башни, как ты ушёл в лес с удочками и там заблудился на три дня.
– Нет, не поверит. Что мне делать в лесу с удочками? – капризничал бродяга. – Я пока отдохну, устал я, а вы придумайте что-нибудь. Течением там снесло, или ногу бревном придавило. Три дня нужно хорошо обосновать, чтоб от жалости не только вы, но и Кен расплакалась.
– Альфа-а-а-а-а!
От громкого вопля Росса сотряслись стены. Холодный пот покрыл кожу.
Мужчина с ужасом оглянулся по сторонам спальни. Один кошмар преследует его какую ночь, он всякий раз просыпается с криком, с трудом отличая явь от тумана сновидений. Где-то поблизости должен быть дым от погребальных костров, он даже чувствует запах гари и могильный холод на сердце. Во сне он снова вернутся в тот мир, где государство разрушено, с востока пришли гралийские воины, а северную стену проломили кочевые племена. Ригоронская армия погибла, ослабленная в междоусобных распрях с Родлоном Ялагром, его братом.
– Что-то плохо мне, – прохрипел Император.
– Росс, может быть нам призвать лекарей?
Альфиния Орс, супруга Императора сидела рядом, в кровати, с толстым слоем жирной маски на лице. Кошмары у нее не случались, хотя именно она тридцать лет назад снесла голову Родлону Ялагру, чем обеспечила супругу жизнь и трон. Узурпатор не брал в расчет столь скромную персону и напрасно. Персона отменно владела двумя мечами, провела большую часть жизни в Алесции, где всем заправляют воинственные королевы. И она одна из них, какое удачное совпадение, чтобы раз и навсегда положить конец междоусобной борьбе двух принцев.
– Ты знаешь, в моем сне Генрад Гралийский захватил Ригорон, а мой брат Родлон жив. В смысле, уже мертв, Гралиец его повесил.
– Положим, вешать его было не за что, в медицинском смысле этого слова, – зло хмыкнула женщина.
– Подробностей все больше. Я в деталях видел лица. У Генрада Гралийского младший брат и наследник. И мачеха. Они торжествовали надо мной.
– Очень, очень увлекательное повествование, – нисколько не интересуясь его проблемами, растирала она кисти рук персиковым маслом. – Твоя жизнь по ту сторону сна гораздо богаче.
– Мне снятся вещие сны, – бурчал мужчина. – За нашими спинами недруги сплотились, чтобы нанести удар по Ригорону. Я в этом сне пленник, которого вот-вот прикажут казнить. Король Гралиции – ключевая фигура, он решился напасть на Ригорон!
Альфиния осторожно взяла вилочку и кровожадно пронзила аппетитный десерт.
– Тебе ли не знать, Росс, что Генрад Гралийский болен. До нас доходят сведения с той стороны Моря течений. В королевском замке семейное проклятие. Умер отец Генрада, затем старший брат, мать. Теперь он заболел. Когда он умрёт, ты перестанешь мучиться?
– Я даже больше скажу, – Россен отточенным движением вытащил из-под одеяла рыжего поросёнка. – Первому, кто сообщит мне о его смерти, я дам княжеский титул и отсыплю золота по его весу.
