Вот только меня привлекает окно. Неужели Тень оставил меня наверху без присмотра?
Единственная мысль, которая теперь пульсирует в моей голове – бежать! Найти отца, попросить о помощи!
И я подбегаю к окну, прикидывая в уме, как буду спускаться со второго этажа. Свяжу вместе шторы и простыни. Я такое в кино видела.
Вот теперь я молюсь, чтобы Тень забыл обо мне на пару часов. Этого времени мне хватит на побег!
Но все оказывается сложнее. Толстая ткань не завязывается в узел. А когда я все же связываю простынь со шторой вместе и тяну, узел расползается. От бессилия рыдаю, но цель выбраться из плена подгоняет.
Бросаю штору и освобождаю пододеяльник. Ищу ножницы, беспорядочно разбрасывая все, что попадается по руку. В моих планах нет возвращаться сюда.
От досады топаю! Ничего, кроме белья и каких-то бесполезных расчесок, ватных дисков, гигиенических палочек, в ящиках нет. Но я не сдаюсь, вгрызаюсь в пододеяльник зубами и рву. Он поддается, я рву на всю длину, пусть не ровно, но мне же не до красоты.
Глотая слезы, связываю в одну длинную веревку две части пододеяльника и простынь. Нервно смотрю из окна – должно хватить.
Привязываю один конец к ножке большой кровати, выбрасываю свой спасительный канат в распахнутое окно и сажусь на подоконник.
В моем плане возник огромный минус – я не подумала, что мне придется повиснуть на простыне в шести метрах от земли. Я вообще слабо представляю, как решусь на такое.
Но много времени ушло на поиск ножниц. Теперь я трачу его впустую на фрустрацию, спускаться или нет. А Тень придет за мной! Вряд ли меня надолго оставят одну.
Будет ли еще шанс сбежать?!
Я уверенно, пока не передумала, перекидываю ноги через окно. Последний раз набираю в грудь побольше воздуха. Хватаюсь покрепче за импровизированный канат и спрыгиваю, в последний момент не удерживаюсь от крика.
Страшно.
Страшно безумно.
Но мне надо выбираться отсюда. Папа меня здесь не найдет.
Ноги запутываются в пододеяльнике, я ругаюсь сквозь зубы и не могу разжать ни одной руки, чтобы перехватиться и спуститься ниже.
Зачем? Зачем я это затеяла?
Я застряла. Теперь не могу ни спуститься, ни подняться обратно.
Все что я могу – рыдать!
Тень
Я стою внизу и смотрю на тщетные попытки принцессы сбежать из окна второго этажа.
В этой миленькой головке вообще нет страха и здравых мыслей? О чем она думает, когда каждый раз нарушает мои приказы и свои обещания?
– Тень, ее спустить? – спрашивает наемник.
– Нет, – вздыхаю я, – пусть еще повисит.
Карина висит между этажами, медленно сползая на слабеющих руках. Вцепилась в тряпки и рыдает, но земное притяжение делает за нее всю работу – медленно тянет вниз.
– Собак приведи. Четверых. На цепи. Намордники только не надевай.
Один не справится с моими питбулями. Берет еще двоих на помощь. Я поворачиваюсь к четвертому:
– А ты притащи чучело.
Наемник усмехается:
– Начинить его мясом?
Я киваю, полностью одобряя план.
Принцесса видит приближающуюся землю, но все еще не видит меня. А зря. Я ей такой спектакль приготовил! Его лучше смотреть сверху.
– Скормишь собакам? – доносится безэмоциональный голос брата над ухом.
Я вздрагиваю и медленно поворачиваюсь к нему.
– Пока не собирался.
Кай смотрит мимо меня на хнычущую принцессу.
– Я бы посмотрел на это. Как закончишь ее трахать – зови. Расправу хочу видеть.
Кай разворачивается и уходит. А я выдыхаю с облегчением. Кажется, всплеск неконтролируемой агрессии мы миновали. Но что скрывается за его холодным спокойствием?
