– Вы не верите, что это сделал Дэн?
– Нет, не верю.
– Вы понимаете, что нападение на Ричарда мы трактуем как покушение на убийство? – спросил Гаснер. – И если Ричард умрет, будет проводиться уже расследование убийства?
– Разумеется, понимаю.
– Поэтому, если вы что-то знаете, если у вас есть информация, которая может помочь следствию, тогда вы поступите правильно, сообщив ее нам здесь и сейчас.
– Больше я ничего не знаю, – ответила Эмма. – Я рассказала все, что мне известно.
После короткой паузы детектив произнес:
– У нас есть свидетели, которые видели Дэна на лестнице, убегающим из квартиры примерно за час до того, как приехали вы и нашли Ричарда.
Он провел какое-то время у дверей больницы, наблюдая за входящими и выходящими посетителями и пациентами, лица которых рассказывали тысячи историй надежды и боли, физической и душевной.
Он знал, что они чувствовали.
Почувствовав, что готов, вошел в здание и направился к палате. Он знал, где находится Ричард: медсестра очень подробно все объяснила, когда он представился ближайшим родственником. Ему даже сказали, что он может навещать Ричарда, не придерживаясь официальных часов приема посетителей. И ведь есть еще люди, которые обвиняют в отсутствии гибкости Национальную систему медицинского обслуживания населения…
Он подходил к палате, когда нервы дали о себе знать. А если кто-то спросит, к кому он идет? Но он не повернул назад. Причины, заставляющие его так поступать, – правильные, а этого хватило, чтобы отмести все страхи.
– Они думают, это сделал он, так? – спросила Эмма, глядя на Лиззи, которая сидела на другом конце дивана, уставившись в никуда. – Они действительно думают, что Дэн пытался убить Ричарда?
– Похоже на то, – подруга медленно кивнула. – Знаешь, будь я на их месте и получи информацию о том, что кто-то видел, как Дэн убегал из квартиры, я бы, скорее всего, пришла к такому же выводу. Не думаю, что им есть на что опереться, кроме этих показаний.
– Но он мог убегать от кого-то еще! – Эмма пыталась убедить и себя, и Лиззи, что такое возможно. – От человека, который напал на Ричарда!
– Мог, – кивнула девушка. – Беда в том, – она повернулась к Эмме, – что мы этого не знаем, правда? Никто не знает, что произошло, кроме Дэна. А он не выходит на связь.
Обе посмотрели на мобильник, лежащий на столе.
Эмма покачала головой.
– Я не понимаю, почему он пытается дозвониться, но при этом держит телефон выключенным.
– Я тоже.
– Почему ты не сказала полиции, что Дэн тебе звонил?
– Не знаю, – призналась Эмма. – Наверное, подумала, что у них останется еще меньше сомнений в виновности Дэна, если скажу.
– Это я понимаю.
– Думаешь, мне следовало сказать?
– Я нахожу странным, что ты не сказала.
Эмма кивнула:
– Ты, вероятно, права, но теперь уже поздно. Если скажу теперь, они зададутся вопросом, почему я не сказала сразу.
– А если бы, сказав о звонке Дэна, ты помогла бы расследованию?
– Как?
– Не знаю, но, возможно, они смогли бы засечь его мобильник или что-то в этом роде…
– Но, возможно, сказать полиции – не лучший вариант? – ответила Эмма. – Дэн убегал не без причины. Вдруг, рассказав полиции, я только усугублю ситуацию? Я хочу сказать, их не так уж и волнует безопасность Дэна, правда?
– Тебе не понравился этот Гаснер, да? – Лиззи озабоченно смотрела на подругу.
– Нет. Есть в нем что-то такое… Что-то раздражающее.
– Знаешь, мне он тоже не понравился. Очень уж самодовольный. А самодовольство я на дух не выношу!
