– Труп в обертке, – сообщил Грейс. – Ее разрезали, тело не трогали.
Фельдшер надел латексные перчатки, шире раздвинул края упаковки, открыв неподвижное, почти прозрачное серовато-белое тело. Юноша лет семнадцати-восемнадцати, по всему судя, в воде находился недолго.
К сильному запаху пластика примешивается слабый душок разложения, но не жуткое назойливое гнилое зловоние смерти, которое издавна ассоциируется в сознании Грейса с более или менее старым трупом. Предположительно юноша умер несколько дней назад. Вскрытие точней покажет.
Паренек худой скорее от недоедания, чем от занятий спортом – мускулатура не развита. Рост приблизительно пять футов семь-восемь дюймов, по лицу ничего сказать невозможно. Надо лбом топорщатся короткие пряди черных волос.
Фельдшер слегка повернул голову мертвеца.
– Пока не видно никаких признаков черепной травмы.
Грейс кивнул, сосредоточивая взгляд и мысли на другой части тела – брюшине. А именно на аккуратном вертикальном разрезе от горла до ниже пупка, обрывающемся у густого треугольника лобковых волос и зашитом крупными стежками. Он встретился с фельдшером взглядом и снова принялся разглядывать разрез.
– Что за чертовщина? – пробормотал Грэм Льюис. – Ткани не повреждены… Должно быть, посмертное вскрытие или что-нибудь вроде того.
– Аккуратный разрез, – согласился Грейс. – Хирургический?
– Определенно не рана залатана, – подтвердил Льюис. – Бедняга перенес операцию. Только… – Он замолчал в нерешительности.
– Что? – подтолкнул его Грейс.
– Этот разрез мне решительно напоминает посмертное вскрытие.
– Суперинтендант, скажите, пожалуйста, долго нам еще ждать? – спросил капитан.
– В зависимости от патологоанатома, – сочувственно ответил Грейс, у которого в этот момент зазвонил телефон. – Только нечистого помянешь, тут же объявится, – прокомментировал он.
– Рой, – раздался голос Надюшки Де Санча, патологоанатома министерства внутренних дел, – к огромному моему сожалению, у нас тут срочный случай. Даже не знаю, когда до вас доберусь. Как минимум часа через четыре, если не больше.
– Ладно, я перезвоню, – вздохнул Грейс.
Фельдшер нащупывал у трупа пульс. Обязательная формальность.
Суперинтендант принял решение, отчасти продиктованное стремлением попасть на прощальную вечеринку, но все-таки главным образом реально сложившейся ситуацией.
– Могу вас обрадовать, – объявил он Дэнни Маршаллу. – Назовите фамилии и адреса всех членов экипажа, и вы свободны. – Потом оглянулся на фельдшера. – Переправляйте тело на берег, пусть остается в обертке.
– Ничего, если попозже пришлю заключение? – спросил Грэм Льюис. – Тренирую нынче вечером молодежную команду регбистов.
– Я не знал, что вы тренер по регби. Полицейская команда под моим началом. Нам нужен новый тренер.
– Звякните мне.
– Обязательно.
– Заключение можно представить завтра. – Грейс снова взглянул на разрезанное худощавое тело.
Кто ты? Откуда? Кто тебя так? Зачем? Почему?
Вечное почему.
15
Линн ненавидела эту дорогу и в лучшие дни – медленный долгий подъем по шоссе А23 через пригороды столицы к Королевской больнице Южного Лондона на Денмарк-Хилл, где Кейтлин предстоит провести четыре дня на предварительном обследовании.
В последний раз они ехали этой дорогой в апреле, чтоб прикупить в «Икеа» что-нибудь для спальни. Хоть какое-то развлечение, если здравомыслящий человек может назвать развлечением воскресную толкучку в магазине.
