Наркотики постепенно вошли в обычный рацион. Иногда марихуана, чаще экстази. Со вторым у меня всё сложнее. Волна прихода порабощала меня до неузнаваемости. Петтинг мог длиться часами. Мы соприкасались кожей, приятно скользя друг по другу. Я чувствовала партнёра каждой клеточкой своего тела. И ругала себя за то, что поддавалась этому наваждению, подчиняясь сама.
Была вечеринка на какой-то квартире. Его звали Игорь. Он довёл меня до полного измождения и посмеявшись, просто вышел из комнаты. Возбуждённая и не отдающая себе отчёта, я металась от двери к двери, бросаясь на первого встречного. И пока меня не поимело трое человек, я не успокоилась.
Наутро я чувствовала себя отвратительно. Между ног натёртости, волосы грязные и слипшиеся. Я сижу под холодным душем и рыдаю. На меня нахлынули воспоминания, как я в один вечер превратилась в дешёвую шлюху. Желудок скручивает, и меня тошнит на белые лодыжки. Не так я представляла своё доминирование. Сидя в собственной блевотине, я решаю завязать с наркотиками.
Мир объявил мне войну, и я приняла её. Мне восемнадцать. Я зла. Как на себя, так и на всех мужиков. Что я творила тогда… Мне по-настоящему снесло крышу. Моё превращение началось с гардероба. Вытряхнув из шкафа все шмотки, я сожгла их на заднем дворе дома. Ничуть не жалея ни любимых джинсов, ни белых кроссовок, которые я тщательно чистила каждый день старой зубной щёткой. Я бросала в огонь совершенно всё, прощаясь с той дешёвой шлюхой, у которой было данное родителями имя. Слабая, ведомая и беззащитная, она сгорала в этом очищающем огне. А я, новая, как инквизитор продолжала кормить пламя.
Голой ходить я не собиралась, хотя признаться, в этом есть некий шарм. Я обратилась за помощью к своей подруге Марго. Да и не то чтобы мы дружили с ней. Репутацию Марго очернял каждый второй, с кем мне приходилось обсуждать её персону. Но только она могла решить мою проблему.
– А ты не сдрейфишь? – ухмыльнувшись, спросила она.
– Нет.
Марго испытующе посмотрела на меня и коротко кивнула.
– А что сама? С деньгами всё туго?
Я предполагала, что она проведёт допрос. Но я не знала, стоит ли ей рассказывать про свою жизнь. С другой же стороны, моё прошлое больше не имело ничего общего со мной.
– У родителей есть деньги, – призналась я. – И довольно неплохие. Только мне они не нужны. Я хочу всё решать сама. И делать то, что посчитаю правильным.
Марго присвистнула.
– Похвально, Малыш. Бунтарка значит. Ну, пойдём, оторвёмся.
Мы приехали в трёхэтажный торговый центр. Раньше я в нём не была, так как никогда не выбиралась за окраины города. Мы долго ехали в душной электричке. Марго всю дорогу болтала. Болтала так громко, будто кроме нас, здесь больше никого не было. Она материлась, игнорируя осуждающие взгляды старушек.
– Весь день я провела на ногах, – эмоционально рассказывала Марго. – А когда он пригласил меня в гости, я отказалась. И теперь жалею. Он такой секси. Ну, знаешь, весь накаченный и при деньгах.
– А почему тогда отказалась? – допытывалась я.
– Я провела целый день в одних кроссовках. Мои ноги воняли, будь здоров. И хоть бы Боженька послал на него насморк. Но хрен на рыло. А мне так хотелось узнать размер его агрегата…
Сперва я почувствовала неловкость, а потом стала восхищаться ей. Марго имела свойство отталкивать от себя людей, притягивая их.
Я точнее не смогу сформулировать своё впечатление о ней. Она настолько отвратительна, что расставаться с ней просто не хотелось. Я подчёркивала для себя все мимические приёмы Марго, её словесные обороты и жесты. Я пыталась стать её отражением, клоном. На всё про всё у меня были только одни сутки. Больше с Марго мы не виделись. По непонятной мне причине, на мои просьбы встретиться она искала отговорки. Спустя год Марго и вовсе вышла замуж и родила троих детей.
