Уникальная картина мира индивида и ее отображение на тексты: на примере текстов людей, совершивших ряд суицидальных попыток - страница 15

Действительно, при интерпретации вербальных тестов весь интерес исследователя сосредоточивается на отношениях человек-человек, текст оказывается лишь инструментом, причем не единственным и часто не главным, рассматривается как нечто вспомогательное и потому не требующее глубокого, специального рассмотрения. Это «текст вообще», он интересен в основном в пределах грубого контент-анализа, уточняющего, что именно сказано, о каких событиях внешней или внутренней жизни человека идет речь. Если внимание и обращается на то, как сказано, то обычно на «жестовую» часть речи – на паузы, заминки, аграмматизмы, собственно же структурная часть высказывания, как правило, почти не исследуется. Так, например, в текстах различных психологических тестов при формулировке вопросов к испытуемому не обосновывается выбор между формулировкой «от первого лица» (Я никогда не испытываю трудностей при засыпании), от «второго лица» (Вы никогда не испытываете трудностей при засыпании), а также между утвердительной (см. выше), вопросительной (Вы испытываете трудности при засыпании?) или «негативной» (Вы не испытываете трудностей при засыпании?) формами. На самом деле влияние формы вопроса на ответ хорошо известно каждому, кто ловил себя на попытке добиться именно такого ответа, какой ему хотелось получить.

Не менее важно и влияние самого акта вопрошания, который ограничивает свободу высказывания, направляет сообщение в заранее выбранное исследователем русло, уводя, таким образом, испытуемого от тех сюжетов и тем, которые могут быть для него особенно важны, а в случае, если исследователь их не предвидит или о них не догадывается, эти темы так и остаются необнаруженными и неисследованными.

С другой стороны, индивидуальная беседа, проведенная опытным психотерапевтом, который умеет «побуждающе молчать», не уводить разговор в сторону собственных предположений, не перехватывать инициативу, позволяет выявить темы, сюжеты и проблемы, которые максимально важны для самого индивида. Однако речь идет именно об опытном психотерапевте; такая беседа требует, помимо клинического опыта и умений, еще и удачи, а также большого количества времени. Кроме того, оценка результатов беседы неизбежно субъективна, а это создает трудности при необходимости сопоставить, к примеру, специфику разных испытуемых либо выявить динамику изменений у одного и того же испытуемого. Возможность верифицировать интерпретацию такой беседы достаточно ограничена и также, по больше части, сводится к опытности исследователя.

Текстовые методики сочетают в себе выгоды активной позиции исследователя по отношению к испытуемому при тестировании и преимущества относительной пассивности при беседе.

Интерпретация полученных текстов, является, по сути, превращением свободно написанного текста в тест. Прибегая к метафоре, можно сказать, что исследователь вступает с текстом в диалог, задавая тому вопросы по определенной схеме и получая в ответ привычные «да-нет-затрудняюсь-ответить-не-скажу». Следует понимать, что умолчание – отказ текста ответить на вопрос – один из принципиальных моментов в этой процедуре.

В какой степени человек раскроется в тексте, зависит от сюжетных и синтаксических характеристик поставленного вопроса, так как акт порождения текста, как и речи вообще, является только в небольшой своей части осознаваемым. Большая его часть остается вне рефлексии его автора. Если выбор сюжета высказывания по преимуществу является сознательным, то выбор того или иного слова уже в меньшей степени поддается контролю сознания, особенно если у автора не было времени на редактирование своего текста; выбор синтаксической конструкции контролируется сознанием еще меньше (степень такого контроля зависит от образования и литературной одаренности автора, но и в самом рефлективном случае остается на уровне редактирования