Эмили и Кейт вышли следом за мужчинами.
– Жаль завтра рабочий день, я бы не против была бы тоже расслабиться, – заметила Эмили, – рада была познакомиться с вами, рождественский корпоратив мы прогуляли.
– Я тоже рада, я все еще привыкаю и очень мало знаю о своих сотрудниках.
– О, возможно, это к лучшему, – улыбнулась Эмили, – есть иллюзия, что вокруг приличные люди.
Как и Айрин, Эмили осталась совершенно трезвой, да и Колл больше старался казаться «навеселе», чем был на самом деле. Сама Кейт старалась много не пить, ей стоило определенных усилий сохранить трезвое восприятие.
– Я завидую немного умению пить, не пьянея, – вдруг призналась она вслух.
– Я бы с удовольствием бы расслабилась и напилась, но мы недавно удочерили двух девчонок, нам необходимо сохранять лицо, – усмехнулась Эмили.
– Я не знала, – оторопело заметила Кейт.
Тем временем они дошли до машины и пока усаживались, разговор прервался сам собой.
Колл уселся вперед, Джеймс едва оказался в полутьме салона, привалился к стеклу и мгновенно отключился, Кейт и Эмили легко смогли продолжить разговор.
– В ноябре прошлого года мы официально стали родителями сразу двух детей.
– Причем, довольно больших, – отозвался Колл, услышав ее слова, – одной нашей дочери 5, второй 7 лет. Мы рассчитывали взять одного ребенка, но у нашей потенциальной дочери, оказалось, есть сестра.
– Это смелый шаг, – заметила Кейт
– Аделард называет это читерством, – засмеялся Колл, – мол, мы хитро избежали периода пеленок и бессонных ночей, аж два раза.
Кейт улыбнулась.
– О, да, мы очень хитрые, – согласилась Эмили, – теперь, правда, почти не пьем. Стесняемся перед детьми, наверное.
– Мы все еще привыкаем к изменившимся условиям жизни, алкоголь расслабляет, а пока сложно позволить себе расслабиться, – кивнул Колл.
Супруги Доррей жили в своем доме. Кейт о таком могла лишь мечтать. Дом достался Коллу от бабушки, покинувшей мир практически в один день с королевой Елизаветой. Вся Англия скорбела вместе с Коллом, который был очень привязан к своей бабушке. У него были сложные отношения с родителями, а вот с бабушкой и умершим несколько лет назад дедом он всегда был близок. Наверное, именно поэтому Колл казался Кейт самым понятным ей человеком в офисе. Их будто бы роднили семейные обстоятельства. Что, безусловно, было иллюзией, Колл принадлежал другому социальному слою. И тем не менее, с ним ей всегда было легко общаться. То, что у него есть дети, она, конечно, знала, но вот, что они появились у него так недавно, никто в офисе не упоминал. Сам он тоже не часто говорил на детные темы.
Кейт вдруг осенила мысль: скорее всего, в их офисе сплетничают исключительно на темы, которые не несут в себе сложных болезненных переживаний для героев сплетен. То, что Эмили следит за мужем в соц сетях, вероятно, что-то из разряда их привычных «любовных игр», которые они вполне готовы обсуждать на публике сами. Вот свое родительство и проблемы с ним пока не готовы и не со всеми. И никто не трогает этой темы. Даже Лайнел, которому, «язык стоило бы вырвать» – по словам Мэй, регулярно жаждущей это сделать.
– До завтра. Не опаздывайте, – хмыкнул Колл, выбираясь из машины, – Иначе я покусаю и тебя и заказчика за то, что встал слишком рано.
– Может в 11 утра? – осторожно предложила Кейт.
– Вот это дельная мысль! – обрадовался Колл, – Я напишу Майклу.
– Это я покусаю тебя завтра, мне вставать на работу рано, а ты будешь валяться, – проворчала Эмили, также выходя из машины, – Спасибо, Генри, доброй ночи, Кейт, Джеймсу поклон от меня…
