Я спросила о Тамми Джубала Харшоу, самого аналитичного из моих мужей.
– Брось притворяться, мама Морин, – сказал он мне. – Уж тебе ли не знать?
Я заверила его, что не знаю.
– Ну ладно – хотя ты все равно, по-моему, врешь. Сексапильность – это внешнее проявление внутреннего стремления удовлетворить своего партнера. У Тамми это есть. И в неменьшей степени у тебя тоже. Дело вовсе не в том, что ты рыжая, и даже не в том, как ты пахнешь, – а в том, что ты отдаешься… когда отдаешься.
Ответ Джубала так меня возбудил, что я тут же не сходя с места его завалила.
Но в тогдашнем округе Лайл нельзя было так просто завалить того, кто тебе понравился, и получить то, чего тебе хочется. Миссис Гранди сидела за каждым кустом, подстерегая случай поймать тебя и уличить. Так что любовь требовала тщательной подготовки. В охотниках недостатка не было – их насчитывалось двенадцать на каждую дюжину, – но среди них надо было еще выбрать того, кто подходит тебе. Соответствующего возраста, здоровья, чистоплотного, обаятельного, скромного (если он сплетничает с тобой о других, то будет сплетничать и о тебе), и оценить прочие факторы, которые варьируются от кандидата к кандидату. Выбрав себе жертву, нужно было внушить избраннику, что он хочет именно тебя, молча давая понять, что это возможно. Все это легко сказать, а вот попробуйте на практике! Это искусство оттачиваешь всю жизнь.
Итак, согласие достигнуто… остается найти место.
Выбрав сама, где мне потерять невинность, я перестала заниматься этой стороной проблемы. Если юноша или зрелый муж хочет обладать моим грешным телом, пусть напряжет свое серое вещество и сам придумает где. А нет – так пусть отправляется бабочек ловить.
При этом, конечно, трудно уберечься от клещей, а раз мы нарвались на ядовитый плющ. Мой спутник пострадал, а у меня, видно, был иммунитет.
С июня по январь меня имели трое мальчишек от шестнадцати до двадцати и один женатый мужчина тридцати одного года. Его я включила в реестр из предположения (ошибочного), что женатый мужчина более искусен и непременно устроит мне желаемый фейерверк.
Итого: совокуплений – девять, оргазмов – три, из них один восхитительный. Время, затраченное на половую жизнь, – в среднем по пять минут на каждый случай, то есть явно недостаточно. Я поняла, что жизнь может быть прекрасна… но что мужчины из моего окружения варьируются в диапазоне от неуклюжих до неловких.
Миссис Гранди меня как будто не замечала.
К Новому году я решила попросить отца представить мою кандидатуру в Фонд Говарда. Не из-за денег (я так и не знала, сколько и достаточно ли там платят), просто мне хотелось получить возможность познакомиться с более подходящими мужскими особями. Охотничьи угодья округа Лайл оказались слишком бедны для Морин. Я твердо поняла, что, даже если секс и не все на свете, замуж выйти я все-таки хочу – и за такого мужчину, с которым тянет лечь спать пораньше.
Тем временем я старалась сделать из Морин настолько желанную самочку, насколько это возможно, и внимательно прислушивалась к советам отца. (Я знала, что мне нужен мужчина, похожий на него, – но лет на двадцать пять помоложе. Или на двадцать… Ладно, пусть на пятнадцать. Но я была готова довольствоваться самой близкой имитацией, какую смогу найти.)
С того дня, как мы с Чаком залезли в судейскую ложу, до конца 1897 года оставалось еще двести дней. То есть 200×24×60 = 288 000 минут. Из них около сорока пяти я занималась сексом – остается 199 дней, 23 часа, 15 минут. Отсюда следует, что мне хватало времени и на другие дела.
