Уральский узел - страница 21

– Даме как обычно… – саркастически сказала Энн, усаживаясь за столик – а если я вегетарианка?

Я пожал плечами.

– Тогда у вас хороший шанс согрешить. Вегетарианского меню здесь всё равно нет. Так вы вегетарианка?

Она, смотря прямо мне в глаза, покачала головой. Приём, надо сказать дешёвый, но не факт что не поддамся. Дело в том, что женщины – умные женщины – отлично понимают, что контролировать мужчину можно, только переспав с ним. И я – понимаю, что они понимают. Контролировать меня невозможно.

– Вот и отлично

– Здесь вкусно?

– Здесь колоритно. И натурально. Про вкус каждый решает сам.

Принесли первое блюдо – мясо, жареное на решётке, фермерское…

– Вот так – показал я – руками. В этом то и колорит. Можете отрезать ножом, но лучше руками.

– Стиль Уралмаш…

– Вы знаете город?

– Уже достаточно. Я здесь два года и знаю, что такое Уралмаш. Вы, кстати, были в Уралмаше?

Я кивнул

– Давно. Теперь я бизнесмен.

– Действительно вкусно – пробормотала она, пережёвывая мясо – я как то себе по-другому представляла Уралмаш.

– Как именно?

– Не знаю… татуировки, наверное.

– Это урки. Уголовники. Хотите, расскажу вам про братву? Не только Уралмаш, а вообще?

Зачем я рассказывал? Да просто. Женщины любят слушать рассказы – почему бы не рассказать. Тем более – то, что происходило тогда – не описать никакими словами

– Конец 80-х. Медленно тонущая страна. Разрыв между словами и делами таков, что не замечать это уже невозможно. На стенах красные флаги, все ходят на работу, на демонстрации – но при этом постоянно воруют. Кто что может. Рабочий на заводе ворует гвозди, металл, какие-то части изделий. Спирт выдавать бессмысленно – если по технологии положено промывать спиртом, то обязательно промывать будут ацетоном, а спирт выпьют, продадут или обменяют на что-то другое. В магазинах – практически ничего не купить, продаётся всё, но по знакомству. Мяса нет, пустые прилавки, но если ты знаешь продавца мяса, то купить можно сколько угодно, только за две цены от государственных. И так – продавец мяса становится богачом. Понимаешь?

Энн кивнула

– И есть пацаны, которые все это видят. И которых бесит несправедливость. Их родители – ходят работать на завод, а они ходить не хотят. Они хотят жить как мясник – но место мясника одно, а пацанов, скажем, трое. Но можно потребовать от мясника платить часть тех денег, какие он зарабатывает силой, верно? Ведь он не сможет пожаловаться, потому что первым вопросом будет – а откуда у тебя такие деньги, не обокрал ли ты государство. И у мясника – нет сил противостоять им, потому что он – мясник, он один, и он слаб. Так – возникает рэкет.

Я посмотрел на лежащий передо мной кусок мяса

– Знаешь, нас в школе учили тому, что человек человеку брат. Но ведь брат – не должен обворовывать других братьев, верно?

– Почему ты стал бизнесменом? – спросила Энн.

– По двум причинам. Первая – мой друг стал бизнесменом, и на него наехал рэкет, его чуть не убили. Он решил, что больше не хочет заниматься бизнесом, и уехал из города. А бизнес – продал мне, потому что я был его другом – продал очень дёшево…

– А второе?

– У меня в группировке было двое друзей. Потом один из них приказал убить другого. Киллеры настигли его на трассе из аэропорта, по которой он ехал, возвращаясь из отпуска в Греции. Вместе с семьёй…

…

– Тогда я подумал, что что-то с нами не так. Что мы превратились… не знаю, во что мы превратились. И я – должен отойти, если и сам не хочу превратиться в то же самое. Я боялся не смерти. Я боялся перестать быть самим собой.