Дивизион баркини отошел в Калабрию. Боргезе решил задержаться в Калабрии насколько возможно, чтобы организовать здесь базу для своих катеров-снарядов, которые можно было бы использовать во время высадки англо-американских войск на континентальную Италию. Но под натиском обстоятельств он вынужден был отступать вглубь Апеннинского полуострова. Вдоль западного побережья Италии Боргезе и его люди отошли в центральную ее часть и пришвартовались в Ла Специи.
6 сентября 1943 военно-морская база в Ла Специи – штаб X флотилии МАС – уже не охранялась карабинерами[10], которые обычно располагались перед ее воротами. На воротах базы сегодня дежурили моряки. Боргезе разбирал документы в своем кабинете. За время его пребывания в Африке и на юге Италии накопилось некоторое количество корреспонденции и бумаг, требующих безотлагательного внимания. Разгребая документацию, Боргезе услышал голос диктора радио, призывающего к вниманию своих слушателей. Принц подошел к радиоприемнику и прибавил звук.
– Сегодня, 6 сентября, – вещал мужской голос на английском языке, – Италия согласилась сложить оружие и подписать перемирие. – При этих словах Боргезе застыл на месте, не веря собственным ушам. «Что за бред?! Как такое вообще возможно?!» – галопом пронеслось у него в голове. Он направился к выходу. Открыв дверь, командир увидел недоуменное выражение лица адъютанта, который тоже услышал новость о капитуляции Италии, сообщенную всему миру британским премьер-министром Черчиллем.
Боргезе не мог поверить в реальность происходящего. Для него, человека долга и чести, сообщение о перемирии стало предательством, в первую очередь, по отношению к собственной армии. «Для чего тогда было затевать эту войну?! – с горечью вопрошал он себя. – Чтобы после многочисленных потерь личного состава и лишений гражданского населения перечеркнуть все одним движением пера?! Грязные политиканы, ввергшие страну в войну, не стоят на линии огня или у станка на заводе, чтобы обеспечить фронт, а мирно сидят в своих кабинетах на полном обеспечении, не испытывая на собственной шкуре ужасов войны!» – в бешенстве думал принц.
Боргезе подошел к окну и распахнул его. Теплый сентябрьский бриз ворвался в комнату, наполняя ее солоноватой свежестью моря. Юнио Валерио медленно, полной грудью, вдохнул свежий воздух и задержал дыхание. Он всегда делал так, когда погружался под воду. В такие моменты он полностью отдавался собственному природному чутью моряка и умению навигатора, успешно ведя субмарины под вражескими кораблями и заходя в до зубов охраняемые порты неприятеля.
Обдумывая ситуацию с объявлением перемирия, Боргезе пришел к выводу, что пока нужно ждать и наблюдать за ходом событий. «Заговорщики могут действовать автономно. Необходимо дождаться реакции короля. Просто находиться на базе и терпеливо ждать. Такие события, как перемирие, находят отклик достаточно быстро, – рассуждал он. – Если отступники-генералы нагрянут сюда, требуется исключить их доступ к материалам операций флотилии и ее моряков. Поэтому придется уничтожить всю документацию: текущую и архивную».
Позвав адъютанта, командующий приказал ему брать все бумаги, имеющиеся в его кабинете, и нести их на кухню. Присоединившись к нему, Боргезе охапками собирал папки с досье. На кухне был разведен огонь, в котором и сгорела информация, не предназначенная для посторонних глаз.
