Обойдя всех, стоящих на плацу, командир вернулся на место и снова заговорил:
– Страны, которой мы присягали, уже нет. Нет той страны, за которую каждый из нас воевал всю свою жизнь. А раз нет страны, мы должны либо исчезнуть вместе с ней, либо построить собственный мост, который свяжет нас с нашими погибшими товарищами. Если мы признаем, что страны больше нет, то получается, что все наши боевые товарищи, сражавшиеся с нами плечом к плечу, отдали жизни ни за что. Получается, что их как бы и не было. Я считаю нашей прямой обязанностью сохранить память о бойцах Десятой флотилии МАС, сражавшихся с нами рука об руку и принявших смерть за будущее Италии.
Командующий Боргезе смотрел на солдат, читая их настроение:
– Солдат всегда воюет за то, во что он верит. Он ведет свою войну. Он жертвует собой во имя того, за что он считает достойным умереть. Сильный солдат либо выживет, либо умрет, пытаясь выжить. Ты проигрываешь тогда, когда отказываешься выживать, потому что веришь, что смерть сильнее тебя. Мы солдаты, наш долг брать на себя ответственность за страну, стоя встречать врага и не подчиняться бесчестным командирам. Мы должны участвовать в общей борьбе, и все должны отныне думать только об одном: как спасти честь знамени, спасти свою Родину, замаранную чередой предательств Бадольо и короля. Для этого нам надо без промедления приступить к работе.
Боргезе воздержался от оценки того, как заговорщики обошлись с Муссолини, как нарушили слово, данное союзникам-немцам и всех последующих событий, от капитуляции армии до сотен тысяч итальянских военнопленных, оставленных на африканском, русском и балканском направлениях. Отказ от обязательств перед монархом и переход на сторону немцев и будущего правительства Республики Сало он счел единственно верным решением, продиктованным существующими условиями и договоренностями.
В тот же вечер в Ла Специи развернулась бурная деятельность. Моряки Дечима МАС услышали своего командира: они с большим рвением принялись за дело, считая своим долгом сомкнуть ряды крепче, устремляясь в будущее, не обещающее ничего хорошего.
Боргезе отправился с визитом к немецким войскам, дислоцированными недалеко от Ла Специи, и предложил создать на базе его флотилии в тысячу триста подводников-диверсантов[12] независимое спецподразделение под его командованием.
– Я никогда не был фашистом[13]. Я всегда верно служил своему королю, – сказал он немцам, – но сегодня, когда мой суверен забыл о своем долге и чести и предал свою страну, я решил вместе с моими людьми продолжать сражаться бок о бок с вами, под вашим командованием, и сохранить до конца, во имя боевой и героической Италии, верность договору, связывающему наши два народа.
Немецкий офицер, принявший Боргезе, оперативно связался со ставкой гросс-адмирала Дёница[14] и сообщил о поступившем предложении. Внимательно выслушав инструкции на другом конце провода и отрапортовав «Jawohl!»[15], офицер повесил трубку.
– Командование военно-морского флота Германии надеется, что мы будем полезны друг другу, – сообщил немецкий офицер гостю. – Дайте мне знать в ближайшие дни о своих потребностях, как в материальной части, горючем, так и во всех других областях. Гросс-адмирал Дёниц желает, чтобы ничто не мешало деятельности Дечима МАС.
Немцы предоставили в распоряжение Боргезе все, в чем тот нуждался, чтобы возобновить свою деятельность, и дали полную свободу действий, которой он добивался. Для Черного Принца
