Уроки Примакова – премьер-министра - страница 2

Все следующее пятилетие (2011–2015 гг.) прошло под знаком замедления темпов экономического развития. Среднегодовой темп роста составил лишь 1,5 процента.

Неуклонное движение российской экономики в этом русле привело к тому, что в 2016 году впервые за 17 лет (после кризиса 1998 года) экономика вышла на отрицательные темпы роста (сколь диким ни было бы это словосочетание) – минус 0,2 процента. О закономерном характере становления тенденции экономического спада свидетельствует и непрерывно ухудшающаяся динамика других результирующих показателей: объема капиталовложений в основные фонды, розничного товарооборота, реальных денежных доходов населения (см. Таблицу 1).

Немаловажно и то, что снижение темпов роста российской экономики происходило на фоне устойчивого роста мировой цены на нефть. Если в 2000 году эта цена составляла 28,2 доллара за баррель, в пятилетие 2001–2005 гг. – 33,9 доллара (с ростом в 1,2 раза к 2000 году), в 2006–2010 – 74,6 доллара (с ростом в 2,2 раза к предыдущему пятилетию), то в 2011–2015 гг. – уже 92 доллара за баррель (с ростом в 1,23 раза к предыдущему пятилетию). Кроме прочего, этот факт говорит, с одной стороны, о том, что без этого обстоятельства снижение темпов роста российской экономики было бы в рассматриваемый период еще более резким. С другой – о том, что осуществленные правительством накопления («кубышки») мало чем могут помочь с точки зрения развития экономики. Возвращение в экономику отрицательных темпов ее роста наступило в первый же год снижения мировой цены на нефть.

Таблица 1

Динамика основных показателей развития экономики России в 1999–2017 гг.

* – Данные за 2016–2017 гг. рассчитаны Росстатом с применением новой классификации видов деятельности (ОКВЭД-2)

Источники: Росстат, Мировой Банк

Приведенные в Таблице 1 данные о последовательном замедлении развития российской экономики принципиально расходятся с оценкой, которую настойчиво озвучивает, к примеру, А. Кудрин, с 2001 по 2011 год возглавлявший финансово-экономический блок правительства. Он считает успешным этот период экономической жизни в России и утверждает, что среднегодовые темпы экономического роста характеризовались тогда двузначными показателями. Таблица же свидетельствует о, мягко говоря, лукавстве автора: чтобы декларируемые им цифры были правдивыми, требуется, во всяком случае, включить в соответствующие расчеты значения темпов роста экономики за 1999–2000 гг., к которым он имеет весьма опосредованное отношение (см. ниже). Вне учета этих значений приводимые Кудриным показатели успешности развития российской экономики в бытность его главой финансово-экономического блока правительства уменьшаются практически вдвое. Но главное даже не в этом. Результат его руководства – современное и далеко не блестящее положение в экономике.

Из этих выводов следуют два вопроса. Во-первых, является ли приведенная динамика развития экономики за три пятилетия закономерной или обусловлена стечением обстоятельств? Во-вторых, можно ли сложившийся тренд и, соответственно, стагнацию в российской экономике преодолеть в какой-то краткосрочной перспективе и выйти на значимый и устойчивый рост?

Чтобы ответить на первый вопрос, следует вспомнить опыт успешного преодоления в кратчайший срок кризиса осени 1998 года.

Этот кризис был не только первым, но и самым глубоким в истории современной России. В условиях финансово-экономического коллапса стала очевидной беспомощность власти. В результате практически все руководство финансово-экономического блока правительства было отправлено в отставку. На смену сторонникам гайдаровского «курса реформ» пришли руководители, принципиально этот курс не разделявшие и считавшие его губительным для экономики страны. Новое правительство сформировал и возглавил Е. М. Примаков.