***
Шохин же возвращаться в отдел не спешил. Он забрал внучку из садика и играл с ней в мяч во дворе у своего дома.
Подъехал джип «Чероки». Николай Сергеевич поднял глаза на сидевших в нем мужчин, встал со скамейки и протянул мяч внучке.
– Поиграй пока сама. Ко мне дядя приехал, – тронул он её по волосам.
Внучка радостно схватила мячик и побежала на детскую площадку к другим детям.
Из джипа спустился Гурам, подошел к Шохину.
– Красивая девочка, – кивнул он в сторону детской площадки.
– Внучка, – рассеянно произнес Николай Сергеевич.
– Дети хорошо…, – уныло проронил Гурам, – А у меня плохо вышло. Сына теперь нет. Машина сгорела. Сказали, ты занимаешься.
– Там ничего не ясно.
– Я потому и приехал. Кто-то сильно виноват. Надо найти. Хочу тебя попросить… Найди, – Гурам вынул из кармана перетянутую резинкой пачку крупных купюр и протянул Шохину.
– Это не нужно. Я и так буду искать. Мне зарплату платят, – Шохин взял из пачки несколько купюр, а остальные вернул Гураму.
– На ульи, – пояснил он вору в законе, – Собираюсь выйти на пенсию, займусь пчелами. А ульев нет и взять негде.
– Хорошо. Пусть так, – спрятал деньги авторитет, – Телефон мой запиши. Позвонишь, сделаю всё, что надо.
– Диктуй, я по-старинному – карандашиком, – Шохин вынул из нагрудного кармана авторучку, а из брюк пачку сигарет.
Гурам продиктовал номер телефона, и сыщик записал его на сигаретной пачке.
***
В начале восьмого Шохин вернулся в отдел. Лена уже с четверть часа поджидала его, и дабы не сидеть без дела, выполняла утреннее задание – изучала просроченные уголовные Дела.
При появлении патрона она тут же отложила их. Доложить наставнику о выезде на место преступления, где взорвалась машина, ей хотелось немедленно, но Шохин не спешил. Он приготовил себе и Лене чай, сел за стол, достал из жестяной коробки пару бубликов. Один передал помощнице, а второй оставил себе.
– Ну-с, и что там у этих Лариных случилось? – спросил он у Лены, отпив из стакана чай, и тут же уточнил, – Муж потерпевшей Борис Альбертович, а её как зовут подзабыл.
– Она Илана… А Вы откуда их фамилию знаете? – удивилась осведомленности патрона Лена и про себя подумала: «Он только вошел, а я о выезде на задание никому в отделении не говорила».
Шохин заметил растерянность помощницы и упредил её размышления.
– Следователь, он, сидя на стуле, может преступление раскрыть. Но не сам, а с помощниками, – одобрительно кивнул он Лене, чтобы та продолжила доклад.
– Да, – живо согласилась Лена, – Потерпевшая Илана. Сгорел её дорогой «Ягуар». Но она явно не договаривает, как всё было.
– Врет, – подсказал помощнице Шохин, – Так и говори. Следователи, они только пишут замысловато, а между собой простыми русскими словами.
– Ну, да…, – еще более приободрилась Лена, – Первое, она соврала, что угонщик забрал у нее телефон, а она нашла его потом на дороге. Якобы он его выбросил, не доезжая до трассы. Но так не могло быть. Телефон бы точно разбился – из машины на скорости. А на нем ни царапины.
– Это верно, если телефон не в траву упал, а на асфальт. Тогда шансов уцелеть у него ноль, – вяло произнес многоопытный следак, и Лене показалось, что он намекает ей на примятую траву на поляне, хотя она об этом еще не говорила.
От этой мысли ей стало грустно, как это бывает у школяра, которому указывают его ошибки. Но она не стала придавать значения своим ощущениям и невозмутимо продолжила:
