Павел сглотнул и повернул ключ. Стажер, значит… Сколько же получает штатный сотрудник? Ну что ж, наглеть, так наглеть…
– Остальное когда выдадут?
– Что остальное?
– Ну, эти ваши… Спецсредства?
– Ишь, какой! – Филиппыч хмыкнул. – А «макаров» уже не годится?
– Я вчера посмотрел, на что способен этот «макаров», – Павел принялся выруливать со стоянки у гостиницы. – И как пули от вас отскакивают.
– Ну, это не всегда, – философски заметил Пронин. – А спецсредства… Я и сам-то их вижу раз в год по обещанию. За этим ассамблейщики строго следят. Денег – пожалуйста, сколько угодно. Такого добра у них куры не клюют. А простенький лучемет или хотя бы «наушник» – хрен допросишься. Заявка за неделю за подписями куратора и трех наблюдателей по одному от каждой расы. Да и то во временное пользование.
– Ясно. Значит, защитное поле вчера у шефа…
– Защитное поле? А-а, «колпачок»! Он его после операции «сдал в костюмерную». И он, между прочим, тебе не «шеф», а Сергей Анатольевич Потапов.
– Ясно, – повторил Павел. И, сообразив, что почти вырулил на Дмитровское шоссе, спохватился: – Куда едем-то?
– Все правильно, на фабрику едем. Только в зеркальце поглядывай, а то мало ли…
– Что мало ли?
– Береженого бог бережет. Мы с Анатоличем вчера теорией увлеклись, а до сути-то не дошли. Дело вот какое, Паша. Кто-то копает под земное представительство Ассамблеи. Не то чтобы по-крупному, атака оценивается седьмым уровнем опасности. Но настойчиво, раньше такого не случалось. Между собой грызлись, мелких конкурентов давили, пиратские набеги пресекали. Но вот чтобы так, под саму Ассамблею – никто не осмеливался. Против большой четверки не попрешь.
Павел притормозил в конце пробки перед развязкой с улицей Руставели и вопросительно посмотрел на Пронина.
– Этот «подкоп» нас тревожит, – признался тот. – Действуют ребята уж больно по-нашему, через продажных судей и братву. Значит, либо на Земле они давно, а мы об этом до сих пор ничего не знаем, либо кто-то им тут у нас хорошо подсказывает… Ты в зеркало глядишь?
– Гляжу.
– И что?
– Да ничего. Та «семерка» за три машины от нас – фабричная?
Начальник оглянулся.
– Точно. Раз-згильдяи! Сказано ж было…
Он смолк, а Павел снова усмехнулся. Если это проверка, то очень неуклюжая.
– Поворачивай здесь, – спохватился Филиппыч, – через другую проходную зайдем – ближе. Потом получишь пропуск – будешь на территорию въезжать.
– А вы что же без машины, Семен Филиппович?
– Я водить не умею. И давай-ка лучше на «ты» и без отчества…
На проходной Пронин буркнул: «Это со мной», и рядовой вохровец, пожав плечами, промолчал. Миновав турникет, Павел получил возможность осмотреть территорию своих вчерашних подвигов спокойно и при дневном свете. Справа – тот самый четырехэтажный корпус, который теперь станет для него «офисом». Слева – недавно, но плохо выкрашенные ангары, судя по всему, пустые. Чуть дальше – что-то вроде котельной, от которой тянется короткий кирпичный дымоход к здоровенной, в десять обхватов, трубе. Той самой?
– Именно, – подтвердил Филиппыч, проследив его взгляд. – В котельной ящеры поселились. Странный народ – там чуть не рушатся перекрытия, а им нравится. Остальные в офисе. Инки на четвертом этаже – считают, что ближе к солнцу. Гипербореи – на первом. Они бы и в землю зарылись, да подвала хорошего тут нет. Атланты на третьем. Этим все равно, где, но сидеть ниже нас гордость не позволяет. Второй этаж – наш. Да только людей у нас – раз два и обчелся…
