Результат одного из таких развлечений висел на стене вестибюля «сосисочного корпуса». Это было большое панно-карикатура на разные виды и подклассы мутантов.
Все мутанты в Дюшкином мире делились на мутантов первого, второго и третьего порядков, или классов. Мутанты первого порядка отличались от мутантов высших порядков тем, что внешне были похожи на обыкновенных людей, то есть тех людей, единственным представителем которых в данный момент являлся тринадцатилетний семиклассник Андрей Клюшкин. У так называемых первых мутантов не росли клювы, не вываливались глаза, не отвинчивались ноги и не высовывались хвосты из щупальцев. Многие из них обладали нормальными человеческими чувствами, хоть и в зачаточном состоянии. Им могло быть холодно, больно, грустно, влюбленно или даже страшно. Другое дело, что каждое из этих чувств они обычно легко отключали по собственному желанию (точнее говоря, не отключать их считалось плохим тоном). На крайний случай специально для таких мутантов фармакологические заводы выпускали особые таблетки.
Игорь Лапундрович, один из создателей панно-карикатуры, относился как раз к таким «первым» мутантам. Собственно говоря, он был настолько маломутантом, что его когда-то давно, еще в детстве, даже изучали в этом же самом секретном НИИ, в котором он теперь работал и в который вскоре собирались забрать Дюшку. В те времена на Земле-11 было много обыкновенных детей – целая сотня, а может, и больше. При институте тогда открыли специальный интернат для немутантных детей. Игорь жил в нем чуть больше месяца. А потом дотошные генетики обнаружили, что он все-таки мутант, научили отключать боль и жалость и отпустили под расписку о неразглашении государственной тайны.
Остальные дети тоже оказались мутантами. Их немного поизучали и отпустили, интернат закрыли, а людей официально объявили вымершим видом. СОСИСку решили расформировать.
Но тут, к счастью, родился Дюшка. И финансирование СОСИСки немедленно продлили.
Сейчас первый мутант Лап (так Игоря Лапундровича звали коллеги) внимательно просматривал ленты с записями психологических реакций «объекта Клю» (так в секретном институте величали Дюшку) на «объект Плю» (так обозвали Варю, объект Первой ЛЮбви Клюшкина). Эта работа должна была со временем лечь в основу будущей докторской диссертации подающего большие надежды молодого ученого.
Тщательно изучив истории болезней всех предыдущих немутантов, Лап пришел к одному очень важному выводу: все нормальные люди в конечном счете погибли от переживаний. Иногда их переживания приводили к инфаркту, иногда – к язве; один из последних маломутантов, помнящий старые добрые времена, тупо сошел с ума. Игорь Лап (вместе с сотрудниками) определил и критический уровень эмоций (уровень ПИ), превышать который было смертельно опасно.
Десять лет назад Лапундрович доложил о своем открытии на общем собрании института и настоял на том, чтобы Дюшку Клюшкина всячески оберегали от любых нервных потрясений. Так что именно благодаря научному сотруднику Лапу, о существовании которого Дюшка даже не подозревал, ему до сих пор разрешали жить дома, иметь друзей, ходить в обычную школу и не забивать себе голову глобальными общечеловеческими проблемами и заблуждениями.
Вспоминая о прошлом, Лап взял очередную распечатанную ленту. Он не ожидал увидеть ничего нового, но…
– Ого! – при взгляде на график глаза его полезли на лоб с ускорением свободного взлетания. – Мама-дарагая, он мутирует!!!
