– Марыся!
На кухню вбегает полноватая брюнетка в сарафане, на ходу привычно заводя:
– И чего ты…– но увидев нас, осекается.
– Госпожа наша пожаловала в гости, – важно произносит мужик. – Собери на стол.
Женщина начинает суетиться и носиться по комнате. Наблюдаю за ней молча. Неудобно себя чувствую, но поскольку Рансон ничего не говорит, молчу и я.
Через десять минут на столе оказывается кувшин с молоком, тарелка с ломтями белого хлеба, рассыпчатый творог, тарелка с мёдом, копчёное мясо и пирожки.
– Можно? – прежде чем что-то взять, спрашивает у меня дочка.
– Можно, – заверяю я.
Она накладывает в тарелку творог, поливает его мёдом и просит налить ей молоко. Рансон сооружает себе пару бутербродов. Я съедаю пирожок и хвалю хозяйку:
– Спасибо за угощение – очень вкусно.
– Ох, – она явно смущается. – Спасибо, госпожа.
– Вы, стало быть, уже поправились? Рад, очень рад, – произносит Игнат.
– Поправилась, – кивает Рансон. – И теперь хочет на учётные книги взглянуть, да и заняться восстановлением поместья.
– Собираетесь остаться у нас на зиму?
Староста адресует вопрос мне, но отвечает ему снова Рансон:
– Да, госпожа будет зимовать в поместье.
– А вы кто такой будете?
– Так эконом я новый.
– А со старой экономкой что?
– Нечистой на руку оказалась, вот госпожа её и выставила.
– Это хорошо, – одобрительно кивает староста. – Мне она сразу не понравилась… Сейчас я все книги вам принесу. Налоги в королевскую казну исправно платим, а десятину для господ я на деньги обменивал, да оставлял. Всё до копеечки сберёг. За все пять лет.
Староста приносит книги учёта, которые похожи на полуобщие тетради с плотными листами. Там написано, какой у кого был урожай, надои, кто сколько дичи принёс и так далее; рядом стоит сумма налога в казну и та, что полагается мне.
Получается в год два золотых плюс одна-две серебряные монеты. Интересно, хватит ли этого нам с дочерью, чтобы нормально жить? Как-то я в этом не уверена.
Староста отдаёт мне деньги, а Рансон произносит:
– В этом году возьмём десятину урожаем. А ещё нам нужны люди, чтобы привести дом в порядок. И слуги.
– С домом мы вам поможем. После обеда бабы с леса вернутся, пришлю вам нескольких. И мужиков, чтобы, значица, траву в саду покосили и ещё, что нужно. Дрова тоже привезём. А вот со слугами сложнее – у нас всего шесть дворов. Так сразу и не соображу, кого можно к вам определить.
– Так ты Асю отправь, – подсказывает его жена, а для нас поясняет: – Сирота она, племянница Миколы нашего. Сестра евоная померла, а дочку отправили к нему жить. Девка ещё в пору не вошла, но по дому всё умеет. У Миколы своих пятеро, он рад будет племянницу пристроить.
– Это да! – соглашается староста. – А кухарку в городе лучше наймите. Как вернётся Ася, так я и скажу ей к вам бежать.
– Договорились, – кивает Рансон. – Ещё госпоже в город нужно.
– Через три дня сам и отвезу. Правда, экипажов у нас нет.
– Ничего страшного, – заверяю я.
– Как скажете.
Прощаемся довольные друг другом.
Становится интересно, какие тут цены. Если с шести дворов десятая часть их урожая и добычи оценивается в два золотых, я, получается, богата? Или нет?
Как только уходим из деревни, решаю это выяснить.
– Рансон, расскажи, пожалуйста, о местных ценах. Сколько стоит зарядить наши артефакты, сколько уйдёт на закупку продуктов на зиму? А ещё для дочки нужно будет купить одежду на холодное время – в её вещах я никакой тёплой верхней одежды не нашла.
