Усик каланхоэ, или Проползая под кустом черноплодной рябины - страница 7

– Уже никак. Посмотри, – Егор показал мизинцем на распластавшегося Степаныча. Рядом стоял Марат и возмущался, что из-за него уже вторую неделю не может попасть домой.

– Тогда пойдем через забор! – сказала муха Федя, вжикнула и исчезла. Егор еще долго смотрел на пустое место, где когда-то по задумке строителей планировался забор.

– Покупайте гири! Покупайте гири! Гири, гири, на развес и в упаковке! – кричала где-то недалеко розовощекая бабушка, подбрасывая в воздух спелые пудовые гири.

– Да кому они нужны, эти ваши гири? – спросил случайно проезжавший мимо директор крупного гиревого холдинга.

– Как кому? Вот смотрите, вы же человек солидный, наверняка вы владеете какой-нибудь крупной компанией, у вас там наверняка есть люди, которые занимаются спортом. Купите сейчас партию гирь, соберете сборную по тяжелой атлетике и на олимпиаду!

– А ведь действительно, у меня же бригада грузчиков – кабаны кабанами. Только они их разгружать не будут, они ведь ни разу в жизни еще ничего тяжелее, чем палец в компот, не грузили. Ладно, что-нибудь придумаем, – решил директор гиревого холдинга и купил у бабки всю партию гирь по цене в два раза превышающей ту, по которой пять минут назад ей же и впарил.

Для того, чтобы загрузить гири, директор холдинга обратился за помощью к своему старому товарищу – директору завода шестеренок и четверенек, который очень гордился названием своего завода, ибо название отражало саму суть предприятия: завод производил шестеренки, а выползали рабочие после смены на четвереньках. А часто и вползали на завод на тех же четвереньках, особенно после праздников и выходных. По старой дружбе директору крупного гиревого холдинга любезно выделили бригаду грузчиков: Санька, Егора, Печёнкина, Марата и Степаныча. Последнего откомандировал, чтобы тот просто под ногами не валялся.

– Как это я, человек закончивший два курса профессионального технического училища имени Красного знамени на древке, буду гири таскать? – возмутился Печёнкин и поправил съехавшую набок треуголку. Но, манимый запахом тормозной жидкости и растворителя, все-таки залез в автобус.

Не прошло и суток с тех пор, как автобус с бригадой грузчиков отчалил от завода на соседнюю улицу, как на проходной появился водитель автобуса с просьбой дать ему ведро компрессии, а то его автобус, мол, заглох и вообще у него искра в бак ушла.

– Может, слезем? – взмолился Печёнкин и еще раз жалобно посмотрел на сидящих на нем сверху Санька, Егора и муху.

Муха тут же оскалилась, тявкнула, перевернулась на спину и продолжила лизать, только что отложенные яйца Степаныча.

– Не время сейчас, – пробормотал присевший по большой нужде в углу Марат, – кто автобус охранять-то будет? Вот сейчас я закончу, тогда и пойдем. Уж поверьте, после этого в него никто не сунется.

После того как Марат закончил свои дела, вся бригада грузчиков резво выскочила из автобуса и присела рядом на травке под деревом, ожидая прихода водителя и работников Госавтоинспекции, которые, по идее, должны были приехать, а по факту никогда не приезжали. За это время пробка на улице, посреди которой стоял их автобус, собралась не хилая, а мускулистая и, кроме синичек, никого к себе не подпускала.

– Как будем пробку выковыривать? – поинтересовался неожиданно подъехавший гаишник у Марата Орасяна, не ко времени засунувшего бутылочную пробку себе в нос.

– Эээээ, не знаю, товарищ младший сержант – произнес Марат и засунул пробку в ухо гаишнику. Ну просто чтобы чувствовать себя наравне с блюстителем порядка. За что сразу же был лишен сознания и последних 15 рублей.