С тех пор прошло три космических века, и Лиар, истинный житель нового Марса, вместе с другими своими сопланетниками постарается сделать все, чтобы история о гордой и заносчивой планете, ставшая легендой, больше не повторилась. Он приложит максимум усилий, чтобы будущим потомкам не пришлось краснеть за своих предков, с жалостью взирая на умирающие светила и миры.
В отсек управления заглянул Лане:
– Салют! – звонко поприветствовал он Коугенса. – А где наш капитан? Я думал застать его здесь.
– Влад у себя, отдыхает, – вальяжно махнул рукой в ответ тот.
– Отдыхает? – изумленно переспросил Молл.
– Почему бы и нет? Влад ведь не железный, а вполне нормальный человек из плоти и крови… Я очень прошу тебя: не тревожь его, если, конечно, это не вопрос жизни и смерти.
– Ну, если честно, я даже не знаю, насколько это важно, – неуверенно сказал Лане, по-прежнему переминаясь у порога.
Заметив, что он собирается вот-вот уйти, Лиар жестом указал на кресло напротив:
– Давай проходи, садись и выкладывай все как есть, а там мы уже вместе решим, важно это или нет.
Молл не заставил себя упрашивать, но прежде, чем поудобней устроиться в кресле, он подошел к Лиару и, достав из кармана комбинезона маленький блестящий предмет, положил его на пульт управления прямо перед ним:
– Я нашел это в экспресс-лаборатории Игнатова. Оно лежало в выдвижной нише, закатившись между пробирками.
Таинственный блестящий предмет оказался обычным кольцом. Коугенс осторожно взял его в руки и повертел, разглядывая со всех сторон. Ничего особенного, кольцо как кольцо. Серебристый ободок варьируемого размера – своеобразная лакмусовая бумажка, отражающая биополе владельца в зависимости от настроения и состояния организма. Такие кольца есть почти у каждого участника полета: кто-то носит, кто-то нет.
– Скорей всего, Юрий, чтобы не повредить его, снял во время работы…
– Это не его кольцо, – уверенно перебил Лане. – У Юрия – золотое.
«Ну да, как у всех дракков», – добавил про себя Коугенс, а вслух покладисто согласился:
– Хорошо. Может быть, Лито забыла. Она ведь часто к нему заходила – сняла и оставила.
– Нет, я всех спрашивал, в том числе и ее, – все отказались. Никто из экипажа кольца не терял.
– Странно… Ну не с неба же оно упало?
– Вот и я о том же. Самое главное – оно валялось среди лабораторных образцов, которые Игнатов всегда держал в стерильной чистоте и строгом порядке, близко не подпуская никого из нас…
– Может быть, его случайно уронили, когда мы находились там?
– Я тоже сначала об этом подумал, ведь тогда все были в таком шоке. Но почему позже никто не признался?
Простодушный довод не на шутку озадачил, однако Лиар постарался ничем не выдать своего волнения:
– Ладно, – словно ни в чем не бывало небрежно произнес он, – пусть колечко останется пока у меня, вдруг все-таки отыщется хозяин, или кто-то случайно вспомнит. Ну а если нет, я на досуге сам попробую во всем разобраться.
Едва дождавшись, когда Лане уйдет, Коугенс еще раз внимательно осмотрел кольцо, но кроме небольшого скола на ободке ничего не заметил. Сверив навигационные показания автопилота и переключив полюсы отталкивания на свободный режим, Лиар, прихватив находку, отправился к капитану.
Как всегда, Владислав понял его с полуслова:
– Полагаешь, кольцо обронил тот, кто вскрыл капсулу стеклянного вируса?
– Не знаю, но человек явно что-то искал. Наверное, это случилось перед тем, как погиб Юрий.
