Успеть сказать люблю - страница 8

- Эмн… ну… тогда я не…  - Костя осознал, что растерялся. Может быть, впервые в жизни. Ну или давненько не было в его жизни таких экспириенсов.

Она перестала улыбаться. Разгладила юбку и уставилась на свои колени, обтянутые белой тканью.

- Я же новобранец. Ничего не знаю, ничего не умею. А поцелуй этот… - Аня вздохнула, и Костя отлепил спину от сиденья. А ну-ка вздохни так еще раз… - Ну мы же взрослые люди, и понимаем, куда это все ведет… А что я могу предложить? Опыта ноль. А у тебя-то… - тут она посмотрела на Костю, и он вдруг понял, что в ее глазах была… было… ну, в общем, нравится он ей. Ой. А как маскировалась…. – Ты же не захочешь со мной возиться, зачем тебе это?

Самым сложным оказалось в этой ситуации не расхохотаться. Хотя соблазн был очень, очень велик. Пришлось взять паузу, подбирать слова и сдерживать рвущийся наружу хохот. Задача сложная, но он справился.

- Знаешь… Анюта... - Костя снова слегка подался вперед. – Если это единственная причина… то меня она не останавливает.

Аня оторвала взгляд от своих коленок. Девичий румянец и женский проницательный взгляд. Прелестное сочетание.  Этим самым взглядом она смерила его – долго и обстоятельно.

- И куда в тебя столько благородства и самопожертвования помещается, Костя?

Он позволил себе улыбнуться краешком губ. Знал, что такая улыбка ему исключительно идет.

- Во мне таятся невообразимые глубины. Чего в  них только нет. Аня… - он потянулся к ней – рукой, накрыл ее пальцы, лежавшие на коленях. – Если вопрос только во мне, и ты не… - тут он все-таки снова замешкался с формулировкой, и снова Аня пришла ему на помощь – прямо и без изысков, в своей обычной манере.

- Не бойся. Влюбляться в тебя не планирую и замуж за тебя не собираюсь.

Ну до чего же прелестная и сообразительная девочка! И Костя поспешил закрепить казавшуюся сначала поражением победу поцелуем. Не очень откровенным, скорее нежным и обещающим. Ане он понравился. Глаза ее блестели тем же – предвкушением.

- Только… - она непроизвольно облизнула губы, - давай днем. Чтобы… чтобы я могла вернуться не слишком поздно домой. Или… много времени не понадобится?

Костя даже хотел возмутиться! Но передумал, списав на девичью неопытность. В итоге они договорились на два часа дня в воскресенье.

*

- Нюся, а чего это тебя твой кавалер до дома не провожает? – Иван Валерьевич вопреки Аниным словам был не во дворе, а дома. Потому что рекрутирован на кухню.

- И откуда такие умозаключения про кавалера? – Аня присела на пуфик, чтобы расстегнуть ремешок босоножки.

- На себя-то посмотри, - хмыкнул отец. – С подружкой в кино так не наряжаются.

- Некрасиво? – Аня попробовала сменить тему.

- Красиво!  - отец сложил руки на груди. – Ты же у меня красавица. А разговор-то не переводи.

- Ваня! – с кухни пришла на помощь Анне мать. – Хорош дочери голову морочить, взрослая уже!  Пошли на кухню, я все подготовила!

- Есть, мой генерал! – козырнул Иван Валерьевич и, повернувшись на месте, почти строевым шагом отправился на кухню, сопровождаемый смехом жены.

Аня же отправилась в свою комнату и там села на кровать, обняв себя руками за колени.

Кавалер… На губах еще горели его поцелуи. Никакой он не кавалер – особенно в папином понимании. Но славный.

Он Анне понравился сразу. Она привыкла - так жизнь сложилась – к мужчинам подтянутым,  сильным. А на гражданке таких… Поначалу ей вообще дики были эти рыхлые тела и торчащие животы в большом количестве везде – на улицах, в магазинах, в метро. Потом привыкла. Ведь были и другие, в конце концов. За них взгляд и цеплялся. И за Константина зацепился сразу. Рост, плечи, осанка. Брюнет – ей всегда темненькие нравились. Глаза яркие, бесстыжие. Но это потом они стали бесстыжие, а сначала – испуганные. Но он держался, и это вызывало уважение. Аня, всю жизнь работавшая с собаками, знала, какой они могут вызвать безотчетный страх. Если человек боится собак – это сильнее его. Константин, судя по рассказу о нападении собаки в детстве, был как раз из таких. Но старался, изо всех сил пытался  держать свои эмоции под контролем.