На сцене выступали танцевальные команды, певцы, ведущий подбадривал толпу, я же с одногруппниками следила за представлением лишь краем глаза. Мы собрались в несколько кружков, и я каким-то образом попала в девичий, где обсуждали поступление, количество баллов, а также то, кто где живет. Эти вопросы задали даже мне, и одна из девушек обрадовалась, что живем мы в одном районе, практически в соседних домах, и теперь можем ездить на учебу вместе, чтобы было веселее.
Никто и слова не сказал о моей необычной внешности, несколько человек бросили на меня удивленные взгляды, но на этом их интерес закончился. Никто не поинтересовался, где я так «надула» губы и что с моими глазами. Я улыбалась, мне улыбались в ответ, задавали вопросы, выслушивали ответы, разговаривали со мной. Казалось, что это происходит не со мной, что я попала в какой-то нереальный мир, полный смеха, шуток и бесконечно добрых, понимающих людей. От эйфории даже закружилась голова и в ушах зазвенело.
Но моя улыбка стерлась намного быстрее, чем появилась.
– Утенок! Утенок, привет!
Зря я не прислушалась к предупреждению сестры на счет «Максика».
3. 2. О том, как Утенок однажды повстречал Лебедя
Про «Максика» я знала не много.
Первое. Из очевидного. Подозреваю, что зовут его Максим.
Второе. Живет он в моем доме. Где-то на десятом или одиннадцатом этаже, хотя могу ошибаться.
Третье. Переехал год или два назад. Заметила я его в первый раз прошлой осенью.
Четвертое. В него влюблена моя пятнадцатилетняя сестра Оля, а также мама. Причем последняя буквально души в нем не чает, считая ангелом во плоти, который спустился с небес, чтобы помочь ей и пакеты из магазина донести до дома, и за Славиком со Стасиком присмотреть, пока она бегает в квартиру за забытым телефоном.
И пятое. Он смеется надо мной, обзывая Утенком, как и все остальные.
Как сказала, впервые заметила его всего год назад. Тогда я возвращалась с близнецами из детского сада. На улице был страшный ливень и сильный ветер, из-за которых я промокла и продрогла насквозь. Помимо своей огромной сумки с учебниками тащила еще и небольшие, но увесистые рюкзачки братьев. Мальчики, как обычно, ссорились и препирались. Мне приходилось их постоянно растаскивать в стороны, чтобы они не сцепились в драке где-нибудь по дороге. На то, чтобы заставить их замолчать, не было сил, хотя желание имелось огромное – из-за их криков начинала болеть голова.
Вот в таком состоянии мы втроем с трудом добрались до дома, зашли в тепло подъезда и направились к лифту. Мои очки тут же запотели, и передвигалась я скорее по памяти, на ощупь.
– Твоя машина девчачья и сам ты девчонка! Ревешь и жалуешься! – орал Стасик, и я шла на его голос.
– Славик, нет! – еще до того как второй зарычал и набросился на брата, предупредила, останавливаясь перед кнопкой вызова лифта и нажимая на нее. – Стасик, прекрати кричать!
– Сам ты девчонка! Ты даже шнурки завязывать не умеешь! – не обращая внимания на меня, заверещал брат.
– Тш-ш, – окликнула мальчиков. По теням, которые различала через запотевшие очки, поняла, что в коридоре мы уже не одни – подошел кто-то из соседей.
Створки старого лифта с грохотом разъехались в стороны, приглашая нас всех четверых в небольшую кабину. Сосед зашел первым.
– Ну-ка не драться! – возмутилась, собираясь с силами, растаскивая братьев за капюшоны в разные стороны, а затем подталкивая к лифту.
