– …Что ты действительно опоздала на поезд, – закончил за нее Кевин, когда Ханна запнулась.
Она кивнула:
– Да. Мой отец лишний раз убедился, что он прав.
– Он сам слишком долго убеждал тебя в том, что ты обязательно сделаешь что-то не так, – сказал Кевин. – Если лишить человека уверенности в себе, у него все будет валиться из рук. Ты должна поверить в себя, Ханна. Тогда все будет хорошо.
Она задумалась:
– Трудно поверить в себя, когда…
– …Когда у тебя такой отец?
– Дело не только в отце. Я имею в виду, что я просто…
Она запнулась, ощутив на себе его взгляд.
– Что ты?
Наверное, не стоило вообще поднимать эту тему, но было поздно.
– Я не такая, как другие девочки. Не такая… крутая.
На самом деле она хотела сказать «красивая», но, по счастью, проглотила это слово. Кевин, конечно, обо всем догадался сам, но зачем тыкать его носом?
– Ты особенная, Ханна. Действительно не такая, как все. И это делает тебя интереснее. В моих глазах, по крайней мере.
Ханна сглотнула. Неужели он не шутит? Что вообще обычно говорят в таких случаях?
«И они это видят, – в отчаянии подумала она. – Все, не только он».
Оба снова замолчали. Они успели проехать множество городков и поселков, и многие машины свернули. Трасса опустела. Выглянув в окно, Ханна увидела простиравшиеся почти до горизонта луга. Где-то за ними было море.
«Так вот что такое свобода, – подумала она. – Ночь. Кевин. И отец понятия не имеет, где я».
– А ты что делал в Халле? – спросила Ханна, чтобы не молчать.
– Друг открывает там паб, – ответил Кевин. – Сегодня я помогал ему монтировать и расставлять мебель. Завтра поеду опять.
– Ммм… Очень мило с твоей стороны.
– Мы дружим целую вечность. Открытие в декабре. Если хочешь, тоже получишь приглашение.
Боже всемогущий…
– Я?.. Да, хочу.
– Думаю, отец не станет возражать против стакана колы.
– Конечно… С удовольствием… Спасибо!
Отец в жизни такого не разрешит. Паб в Халле, которым управляет друг Кевина Бента, – это безнадежно. Разве что придумать что-нибудь… У Ханны была подруга Шейла. Изредка, в особых случаях, отец позволял задержаться у нее на ночь. Что, если Ханна скажет ему, что переночует у Шейлы, а сама отправится в Халл?
– Можешь взять меня с собой? – спросила она. – Я имею в виду, на открытие.
– Конечно. Думаешь, отец отпустит?
– Нет. Но ему ведь не обязательно знать.
«Вот это действительно прозвучало круто!» – восхитилась про себя Ханна.
Кевин ухмыльнулся:
– Ладно. Если только на этот раз не оплошаешь.
Кроме них, на трассе было всего несколько машин.
Кевин включил авторадио. Арианна Гранде.
– Любишь такую музыку? – спросил он.
– Да. Ужасно.
Оба снова замолчали. Громкие звуки заполнили салон. Снаружи совсем стемнело.
«Может быть, сейчас для меня начинается новая жизнь, – подумала Ханна. Вот так…»
2
В самом начале восьмого они прибыли в Скарборо. Кевин отвез Ханну на вокзал. Он спросил, не хочет ли она сообщить отцу о своем прибытии, но Ханна равнодушно ответила, что отец на работе, в офисе, куда она сейчас и собирается направиться. Позвонить отцу из машины было немыслимо. Он немедленно захотел бы знать, кто ее подвез, и разозлился бы, даже если б Ханна не назвала имени Кевина Бента.
Отец строго-настрого запрещал ей садиться в машину к незнакомым людям. Прикрыться кем-либо из знакомых Ханна также не имела возможности. Отец не успокоился бы, пока не выяснил всех подробностей. Райан Касуэлл не доверял ни черту, ни богу.
