Утопия о бессмертии. Знакомство - страница 35

– Глупенькая, зачем же ты сравниваешь? – Он приподнялся и взглянул на меня. – Ты – моя женщина! Твой аромат сводит меня с ума, вкус твоего ротика, вкус сокровенных складочек, – его рука скользнула к моему паху, – вызывают такое желание, что я теряю разум! Твоё тело податливо и отзывчиво, оно словно совершенный инструмент настроено на каждое моё движение! Мы совпадаем в желании, совпадаем в оргазме. Зачем же мне другие? С тобой я испытываю и страсть, и наслаждение, каких раньше не знал! – Он засмеялся и прибавил: – И столь «активный», как ты выразилась, я тоже только с тобой. С тобой я вынужден обуздывать вожделение, иначе, мы рискуем не выбраться из кровати.

Я таяла от его признаний, одновременно утопая в ласковой зелени, вспыхивающих золотыми искорками глаз.

– Мечта о тебе живёт во мне всю мою жизнь, просто я боялся признаться себе в этом. И лучистость глазок твоих преследует меня всю жизнь. – Он нежно поочерёдно поцеловал мои глаза. – Твои глазки очень откровенно рассказывают обо всём, что ты чувствуешь.

– Ты потому хочешь видеть глаза во время секса?

– «Глаза женщины самое сексуальное, что есть в женщине» – эту фразу я прочёл давно. Автор забыл добавить: «Если глаза женщины умеют говорить».

– А бывает, не умеют?

– Бывает.

– Поцелуй меня, – потребовала я и потянулась к его рту.

Проснулась я одна и испугалась: «Всё сон?!» Всё, что у меня есть в груди, ухнуло куда-то вниз, сердце исчезло совсем, тело одеревенело.

– Маленькая, я здесь. – Услышала я голос Серёжи. – Встал раньше поработать.

Я выдохнула и обмякла.

– Потеряла? – спросил он, подходя к кровати. – Испугалась?

– Угу, – промычала я, укрываясь в его объятиях. – Подумала, всё приснилось.

– Я здесь, Девочка. Теперь я всегда буду рядом.

Завтракали мы торопливо, сегодня спешил даже Сергей. Намазывая для него тост маслом, я покачала укоризненно головой.

– Придётся мне держать ответ перед Эльзой. Дурное влияние не замедлило сказаться, ты ешь почти с моей скоростью. – Я подала ему тост.

– Мы немного задержались в кроватке. Ты ведь хочешь и в Айю, и в Голубую Мечеть?

Я кивнула, намазывая тост себе.

– К тому же пришла посылка, и надо будет заехать в банк. Потом в магазин. Ты катаешься на лыжах?

Я покачала головой, кусая от тоста с маслом и сыром, пожевала и ещё раз подтвердила:

– Нет. Ни петь, ни лаять. Я хотела сказать, ни лыжи, ни коньки мне недоступны. И плаваю я только у берега. Машину не вожу. Не музицирую. Не пою. Что ещё, должно быть в арсенале хорошо воспитанной барышни? – Я закатила глаза к потолку. – Да! И не барышня я! Увы! – развела я руками.

Сергей посмеялся и продолжал:

– Сезон начался. Я на Медео никогда не катался.

– Если ты имеешь в виду лыжи, то на Медео катаются на коньках. Лыжи – это на Чимбулаке, сейчас правильно Шимбулак.

– Вот-вот. Хочу здесь подобрать экипировку. Думаю, здесь выбор больше.

Я пожала плечами. Поднявшись из-за стола, я допивала чай.

Не только ем, но и одеваюсь я быстро. Дома обычно я ждала, когда соберётся Костя, за исключением тех редких случаев, когда меня поражала распространённая женская хворь под названием «Ну совсем нечего надеть», и среди вороха тряпок, я никак не могла выбрать, которую же из них уместно выгулять именно сегодня. Дело, как правило, заканчивалось джинсами, белой блузой и угрозой опоздать.

Готова я была минут через десять. Сергей уже оделся, и я с удовольствием поглядывала на него. Мне нравится, как он выглядит в костюме, но в джинсах и пуловере он тоже ооочень хорош! Особенно привлекательны волоски, чуть выглядывающие в мысок пуловера. Я заметила, что Сергей стал стройнее – ещё в самолёте чуть выступающий живот исчез совсем.