Утопленница и игрок - страница 3

В этом старом-престаром, ветхом доме имелось всего две крохотных смежных комнаты и веранда-кухня.

А на запущенном участке – трава, крапива, лопухи, и черный трухлявый домик туалета в дальнем углу, под старой яблоней.

И все.

– … Куда его? – спросил с веранды Витек, разворачиваясь вместе с висевшим на нем «мужиком».

– Туда, в дальнюю комнату, – потеряно сказала Маня, показав рукой «куда».

«Что я делаю?! – молотком стучала в висок неотступная мысль. – Я сошла с ума. А если он сейчас помрет?!!!

Господи!.. Что происходит?!

А если…

Боже, во что я влипла?!!!»

Маня была близка к отчаянию.

– … Ну все. Мы пошли, Мань, – сказал Толик, сгрузив «мужика» на железную кровать довоенного образца.

Витек поправил «мужику» ноги.

– Счастливо оставаться. Давай, лечи его. А если что – свистни. Закинем в больницу по-соседски. Пока, Мань, – попрощался Толик.

Витек кивнул Мане.

И они ушли.

А Маня осталась.

И тупо уставилась через дверной проем на «мужика». Ее начало мутить.

Она грузно опустилась, проще говоря, осела на стоящий в первой комнате, допотопный, шаткий деревянный стул – тот заскрипел под ней, выдав сложную руладу.

Посидев минут пять, осторожно встала – подлый стул опять хрустнул и протяжно пропел, – по не менее скрипучему полу, вошла в комнату, где лежал «мужик». Неуверенно приблизилась к железной кровати и стала рассматривать его с близкого расстояния.

Тот не шевелился. Глаза закрыты.

Муть внутри усилилась и стала подниматься вверх. По шее тоненькой струйкой потек пот. Сердце бухало.

Паника.

«Только бы не помер!.. Только бы не маньяк, не отморозок, не бандит, а… просто… просто человек, у которого несчастье, и… Так ведь тоже бывает, Господи, ведь да?!..

Что мне теперь с ним делать?!!!

Зачем я в это влезла? Ну зачем, а?!

Куда его девать?!!!»

Резкая трель мобильника больно ударила по итак уже натянутым до предела нервам. Сильно вздрогнув и сглотнув слюну, Маня достала телефон из кармана сарафана и машинально, даже не взглянув на экран, нажала кнопку.

– Мань, – затараторили в трубке, – это Вера. Ну, как вы там, а? Толик сказал – мужик твой совсем плох. И в больницу не хочет.

– Что?… – не сразу нашлась Маня.

– Мань…

– Да. – выдавила наконец из себя Маня. – Не хочет.

– Ой, все они такие! – затарахтела Верка. – Как упрутся – не свернешь. Не переживай, Мань. Я сейчас деда своего к вам пришлю. Он врач. Ну, на пенсии давно, конечно. Но все равно – хороший врач, хирургом был. Людей, Мань, резал – налево и направо!.. Представляешь? – глупо захихикала Верка.

От неловкости – поняла Маня. Она молчала.

– Чего-нибудь да посоветует…Ну, там что…Как твоего лечить – в домашних условиях, – опять хихикнула Верка.

Мир не без добрых людей. Верка, с которой Маня была знакома меньше месяца, оказалась славной. Хорошей. И главное – тактичной и деликатной. Подхихикивала от смущения, боясь показаться навязчивой, но настойчиво предлагала помощь. Верка вообще хотела дружить и плотно общаться – по-соседски.

А Маня – не хотела. Не потому, что была дешевой снобкой или человеконенавистницей, а просто потому что – не могла. Ей было неудобно перед доброй Веркой, но она всячески увиливала.

Не могла – и все.

Не могла ни с кем дружить и тусоваться уже где-то около года – с тех самых пор. Она тогда обрубила все концы. Общалась лишь иногда с Татьяной, своей любимой, единственной оставленной при себе подругой, и то – нечасто.

Татьяна, с которой они давно вместе работали в редакции, все про нее знала. Она очень ей