– Безусловно, – голос его тоже изменился: из него пропали глубокие, хрипловатые нотки. – Я редко проигрываю, видишь ли… А ты?
Сурьма поджала побелевшие от возмущения губы.
– Предпочитаю держаться подальше от подобных развлечений! – фыркнула она.
– Потому что не умеешь достойно проигрывать? – мягко поинтересовался Висмут.
– Потому что это для детей и стариков – тех, у кого времени в избытке! – она смерила взглядом возвышающегося над ней Висмута. – У меня его нет, поэтому будьте любезны объяснить уже, по какой причине вы задержали сдачу локомотива, господин машинист-технеций.
Висмут подошёл к одному из колёс локомотива.
– Нужно прозвучить его ещё раз, – невозмутимо сказал он.
– Я сделала это вчера, заключение и техлист в документах, – Сурьма с вызовом кивнула на кожаную папку, зажатую под его локтем.
– Я его видел.
– И?
– Заключение ошибочно.
– Не может быть!
В ответ Висмут лишь бесстрастно пожал плечами.
– Какие у вас основания ставить под сомнение заключение профессионала? Я, да будет вам известно, ни разу не ошибалась за два года работы!
– А я за почти двадцать сделал достаточно ошибок, чтобы теперь кое-что в этом понимать.
– И это ещё раз доказывает, что ваша квалификация в данном вопросе ниже моей, – процедила Сурьма, вздёрнув подбородок.
– Ошибки добавляют опыта, – всё так же спокойно ответил ей Висмут, – но такие, как твоя, могут стоить жизней. Перепроверь колесо, Сурьма. Пожалуйста.
Сурьма, сверкнув глазами, подошла к колесу, включила ПЭР, натянув на правую руку перчатку (для диагностики достаточно было одной), увлажнила поверхность колеса специальным гелем и, прижав к ней клеммы, не торопясь заскользила ладонью по часовой стрелке. Висмут стоял рядом, наблюдая за процессом, и это очень сильно её раздражало.
– Всё чисто, – подытожила Сурьма через некоторое время, сматывая разноцветные проводки, – никаких дефектов, как я и говорила.
Висмут, скрестив на груди руки, смотрел на колесо сосредоточенно и серьёзно.
– Можете подписывать документы, господин машинист-технеций, локомотив в порядке.
– Не подпишу, – не глядя на Сурьму, ответил он.
– То есть как? Я же только что у вас на глазах всё перепроверила! Вы это специально, да? Чтобы меня позлить? – прищурилась она.
– Я это специально, чтобы не стать виновным в гибели людей, если поезд сойдёт с рельсов, – задумчиво ответил Висмут и пошёл прочь.
– Куда это вы направились? – Сурьма догнала его и теперь, чтобы не отставать, ей приходилось почти бежать.
– К господину начальнику.
– Зачем?
Висмут резко остановился, развернулся к Сурьме.
– Ты уверена, что с колесом всё хорошо?
– Да! На сто процентов!
– А я на столько же – в обратном. И я не подпишу бумаги, пока не разберусь, в чём дело.
– А господин начальник чем поможет? – Сурьма вновь сорвалась следом за Висмутом.
– Даст задание проверить пробуждающему из другой бригады.
– Литию? Да вы смеётесь! Это я за ним проверять должна, а не он за мной! Он слабее меня раза в четыре, да и диплом у него троечный!
Но Висмут больше не останавливался, не сбавлял шаг и вообще не обращал внимания на преследующую его Сурьму.
– Эй, слышите?! – она схватила его за локоть, и лишь тогда он вновь развернулся к ней лицом. – Лития спрашивать бесполезно! А у меня, между прочим, золотой диплом! – выдохнула, чуть запыхавшись.
Неколебимые спокойствие и уверенность Висмута если не пугали, то внушали уважение.
– Все могут ошибиться, Сурьма, это не так страшно, – тихо сказал он, убирая её руку со своего локтя – на них уже с любопытством оглядывались другие рабочие, – страшно только нежелание признать свои ошибки.
