Увидеть мир с закрытыми глазами - страница 5

– Я больше так не могу, – причитала Катя, —я для них все – и поддержу, и накормлю, и поиграю, но я не могу больше это выносить. Я же не психолог, в конце концов в здании есть врачи, почему я должна этим заниматься?

Я быстро встала с лавки, обогнув ее с другой от Виталика стороны, и удивленно спросила: – А что произошло? Я просто вообще не в курсе.

– Ну ты помнишь Марка? Ну так вот он уже неделю вообще не разговаривает, даже не смотрит на меня. Есть тоже отказывается, только слушает свои книги в наушниках и все. Сколько можно уже?

Я покрепче застегнула молнию на рюкзаке, чтобы любопытный Сеня не смог разглядеть там мои покупки и не стал меня о них расспрашивать, а потом предложила: —Если ты устала, знай, я всегда могу тебя подменить. Тем более я уже это делала, когда ты болела и вполне неплохо справлялась. Давай я сегодня попробую к нему зайти на обходе и попробовать его разговорить, а потом расскажу тебе, что у меня вышло.

Виталик усмехнулся и посмотрев на меня с издевкой произнес: – Ну вот и сдался тебе этот крот? Что ты вечно всех пытаешься спасти, всех жалеешь, мы тут нужны, чтобы делать свою работу, а не сопли разводить.

Катя шикнула на него и одобрительно заявила: – Слушай, а давай. Может ты сможешь найти к нему подход, а мне от Зои не влетит. Я ей пока ничего не буду говорить, а ты сегодня попробуй в обход к нему зайти.

Я одобрительно кивнула и, захватив рюкзак, вышла из раздевалки.

После обеда я решила заглянуть к Марку. Его дверь была приоткрыта, поэтому я осторожно, бесшумно вошла в комнату и села на стуле напротив, чтобы немного за ним понаблюдать. Он лежал на спине, подложив под голову руку и слушал в наушниках музыку. Его глаза были открыты и устремлены прямо на меня. Поразительно, что ты можешь вот так сидеть напротив человека, видеть его, изучать, но в ответ будет только тишина и пустота бездонных голубых глаз. Я стала внимательно рассматривать его лицо: темные брови были собраны в сердитую гримасу, так, как будто бы он о чем-то грозно размышлял, а над бровью виднелся небольшой белый шрам, видно оставленный одним из нападавших на него той ночью. На нем была одета серая оверсайз футболка и большие спортивные штаны Nike. На его руках я увидела несколько татуировок: одна небольшая на предплечье в виде папоротника и лианы, переплетавшихся друг с другом, а другая в виде змеи и небольшого черепа с маленькой надписью, которую было сложно разглядеть в полумраке.

На самом деле в этом всем не было ничего такого удивительного, если бы не эти пустые печальные глаза, которые смотрели прямо на меня, как будто могли смотреть сквозь меня.

Внезапно у меня завибрировал телефон, и я от неожиданности выронила его на пол. Марк дернулся от звука и быстро сел в кровати, опершись локтями и выдернув наушники из ушей.

– Твою мать, кто здесь? – резко крикнул он, и я быстро попыталась поднять телефон и спрятать его в рюкзак. Оказалось, что это Катя уточняла, все ли у меня в порядке. Самый подходящий момент, тут ничего не скажешь.

–Прости, что напугала тебя, это я, Ася, —быстро проговорила я, вставая со стула и подходя к нему немного ближе.

– Какого черта ты тут забыла? А ну свали отсюда, пока я не нажал на тревожную кнопку, и тебя не вывели медработники, – разозлившийся Марк стал пытаться руками нащупать вокруг себя неожиданного гостя, чтобы выпроводить меня за дверь. Я увидела, что от резкого подъема с кровати, он немного покачнулся, потому что видимо очень давно ел, его щеки впали, под глазами проступали легкие синяки. Если честно, то нормальный человек уже давно послал бы его куда подальше и ушел бы безвозвратно, но я-то знала, что это его защитная реакция на этот мир. Я и сама была такой, когда мне раньше делали больно: закрывалась от всех, пыталась прогнать от себя, а сама страдала в одиночестве, ожидая поддержку. Передо мной еще стояла картина, когда Марк лежал на полу, совершенно беззащитный, не имеющий силы сопротивляться и отчаянно державший меня за руку.