Уйти с колеи - страница 2

Кто ещё остался?

Очередной неспешный глоток кофе.

Джини! Мне надо встретиться с Джини!

С Джини я познакомился довольно давно на курсах повышения квалификации, на семинаре, когда мы в одной группе решали тренировочное задание. Меня поразила лёгкость, с какой Джини всё делала. Ей всё удавалось играючи. Позже мы неоднократно встречались в неформальной атмосфере. Из рассказа Джини я понял, что параллельно с основной работой она занимется чем-то вроде духовных практик. Джини мне объясняла, что они собой представляют и почему она стала это делать, но понял я немного. Теперь, за чашкой кофе, я вспомнил, что она говорила о случае, когда в жизни надо было принимать решение и искать ответы на нагромождение вопросов – именно о такой ситуации, в которой я сейчас нахожусь!

Недолго думая, я взялся за телефон. Джини ответила сразу.

– Мне надо бы с тобой встретиться и поговорить, – сказал я после приветствия.

– Что случилось? Не знаешь, кого в жёны взять? – кокетничала Джини.

– Нет, это мелочь. У меня более глобальные вопросы, – вполне серьёзно ответил я.

Джини была готова встретиться уже сегодня вечером.

Она была немного старше меня, была разведена. Как уже говорил, мы встречались и в неформальной обстановке, однако до сих пор отчётливо понимал, что не готов к чему-то большему, так как тогда ещё был в отношениях с Инесе. Был бы я способен на что-то большее сейчас? Скорее всего, тоже нет. Наше восприятие жизни очень отличалось. И в любом случае мне в первую очередь надо было сойти с пути, который вел в никуда.

Не помню, когда в последний раз я возвращался к своему рабочему столу в таком хорошем настроении. Я ещё ничего не знал о своих дальнейших действиях, однако шаги, которые я сделаю в ближайшее время, были очевидны. Это уже было больше, чем ничего, появилась некая путеводная нить, за которую следовало держаться той части меня, которая без тени сомнения противилась уходу в небытие. Эта часть меня буквально ликовала. Вероятно, прежде всего, потому что почувствовала себя замеченной.

Закончив оценку проекта при имеющихмя условиях, за новую работу я не принялся. В конце концов, время, отведённое на оценку, нормированным не было, заседание правления было намечено только на послезавтра. Появилось желание поиграться. Примерно догадываясь, в каком направлении могли бы продвигаться идеи об очередной перемене условий, я набросал в таблицах на Excel сразу несколько возможных сценариев, для чего одновременно просмотрел в интернете доступную информацию о ситуации на рынке, относящейся в данному проекту. Меня разобрал смех. Представил, что такие игры с числами и предположениями не дороже детских игр в песочнице, однако сейчас я напёк куличиков для разных вкусов!

В тот вечер антидепрессанты не принимал. Не было в них потребности.

Я знал, что Джини занимает руководящую должность в какой-то фирме общественных отношений.

Руководящая должность Джини и то, с какой лёгкостью она воспринимает жизнь, было тем, что в моём восприятии никак не сочеталось. Я не мог себе представить, что нечто такое вообще возможно. Порой мне даже казалось, что Джини из другого мира. Возможно, поэтому я её немного побаивался? Возможно, поэтому я избегал наладить с ней более близкие отношения? Никогда не думал об этом. Поймал себя на мысли, что формы моего действия, моего поведения в конкретных ситуациях всегда были автоматическими. Несомненными. Определёнными. Во мне было что-то такое, что, молча, повелевало действовать предусмотрительно, так, а не иначе. На самом деле я был как марионетка в руках этого «что-то такое». Чем было на самом деле то, что заставляло меня, например, без сомнения избегать Джини? Или, что никогда не позволяло противоречить боссу из-за бессмысленных перерасчетов бизнес-планов? Почему я ничего не говорил, если мне эти перерасчёты не нравились, раздражали, казались очевидно бессмысленными? Из-за субординации, из-за иерархии, существующей на предприятии? Но разве субординация является препятствием для того, чтобы высказать своё мнение? Нет же!