– А дальше?
– А дальше вот что: в отделении стоял такой кавардак, что на постороннего человека вполне могли не обратить никакого внимания, так что тот, не слишком напрягаясь, мог проследить за Джозефом и, воспользовавшись возможностью зайти следом за ним в туалет, убить и быстро смыться. К тому же, если ты не забыл, то кто, как не Раковски, трубил на весь город о том, как он славно повеселился с телом Уотса при вскрытии. А потом этот придурок еще и опубликовал статью о том, что причиной зверств маньяка была его физическая неполноценность, касающаяся того самого места, которого, по странной случайности, он сегодня и лишился, – иначе говоря, он писал, что у нашего психопата был слишком маленький член. «Вестник» с этой статьей, как ты знаешь, на ура тогда разошелся чуть ли не по всей стране, и все это вряд ли понравилось бы почитателю маньяка или самому Уотсу, будь он жив.
– Да, пожалуй, это самый убедительный мотив, однако вопросов остается не меньше. И кстати, мою версию о том, что убийца кто-то из наших, все равно не стоит так сразу отметать. Почему ты вдруг решил, что полицейский не может быть тем самым почитателем творчества Билла Уотса? Когда я выдвигал эту версию, то вообще-то и не имел в виду, что его могли убить из личной неприязни или из-за какого-то там любовного конфликта, хотя, конечно, и этого объяснения исключать не стоит.
– Короче говоря, накрылся мой отпуск медным тазом, потому что это дело явно быстро не раскроется. Пять гребаных лет без отпуска, ты подумай, пять гре-ба-ных лет!
Не успел детектив Фальконе дать волю эмоциям и как следует посокрушаться насчет неудавшегося путешествия, как дверь снова резко распахнулась и в кабинет на этот раз влетела растрепанная и запыхавшаяся женщина лет семидесяти, миниатюрного телосложения, но обладавшая, по-видимому, сильным характером, о чем говорили ее волевой подбородок и острый хищный взгляд. Это была не кто иная, как миссис Дарлинг – та самая кошатница, живущая рядом с отделением полиции.
– Детективы! Детективы! Моя кошечка, моя милая Принцесса! – надрывая голосовые связки, что есть мочи вопила старушка.
– Миссис Дарлинг, прошу прощения, но нам сейчас не до ваших кошек, – холодно и устало отрезал детектив Лэнс.
– Но ее же убили!
– Да бросьте, миссис Дарлинг, наверное, она сама померла, никто ее не убивал, а вы не волнуйтесь, идите домой, выпейте чаю, – уговаривал старушку Фальконе, попутно подталкивая ее к двери.
– Ну уж нет! Никуда я не пойду, вы непременно должны в этом разобраться, – упрямствовала кошатница.
– При всем моем уважении, миссис Дарлинг, у нас есть дела поважнее, чем заниматься вашими кошками: у нас тут два трупа за сегодня, – сурово сказал Лэнс.
– Но вы не понимаете: это же Принцесса, та самая кошка, которая помогла поймать Билла Уотса! И ее точно убили, у нее ведь оторвана голова!
Спустя несколько минут два детектива уже спешили вместе с миссис Дарлинг к ее дому.
– У вас сегодня в отделении все с ума, что ли, посходили? Я захожу, а все кругом носятся ну прямо как умалишенные. Я то к одному, то к другому подхожу, говорю, что у меня Принцессу убили, а все только отмахиваются. Тогда я и решила к вам зайти, детектив Лэнс, – надеялась, что вы уже вернулись.
– Да, у нас сегодня и правда обстановка накаленная. Сначала Алису Уолш нашли мертвой в ее квартире, а теперь еще прямо в отделении убили Джозефа Раковски, – ответил Дик.
