– Слушай, я не хочу быть тем самым человеком, но я не думаю, что мой бургер с индейкой… ну, знаешь…
– Приготовлен? – Я изогнула бровь. Или с индейкой…
– Органический, – прошептала она, неловко поерзав на месте.
О, да она Шерлок.
Неужели она думала, что находится в «Плюще»[6]? Габриэлла должна радоваться, что листья салата хотя бы помыли, а булочка не из мусорки.
– Скорее всего, нет, – согласилась я.
Она нахмурила брови.
– Ну, я специально просила органический.
– А я специально просила выигрышный лотерейный билет и горячее свидание с Бенисио дель Торо[7]. Похоже, у нас обоих плохой день, дорогуша, – я снова лопнула жвачку.
Круз хранил молчание, как и каждый раз, когда я находилась рядом. Впрочем, нам всем было неловко, потому что Габриэлла Холланд была лучшей подругой моей младшей сестры Тринити. А моя милая младшая сестра обручилась с Уайаттом – старшим братом Круза.
Похоже на сюжет ток-шоу? Да, я тоже так думаю.
Это означало, что теоретически я должна была быть милой с обоими этими отвратительными гаденышами. Но пока Круз намеренно старался не признавать мое существование, я, напротив, была бы крайне рада высказать ему все, что я о нем думаю.
– Полагаешь, что такое отношение поможет получить чаевые? – недоверчиво спросила Габриэлла, сложив руки на груди. Будучи лучшей подругой моей сестры, она обходилась со мной, как с сухим лошадиным дерьмом на подошве ее туфелек на шпильке.
– Полагаю, что не в моих обязанностях знать, из чего готовят бургеры в этой закусочной, – ответила я.
– Может, будь ты добрее и исполнительнее, у твоего бедного сына было бы больше возможностей.
Так. Это уже слишком. Она действительно упомянула Мишку.
Гнев пронзил меня насквозь.
– Ну, если бы ты была чуть-чуть красивее, возможно, не заняла бы третье место на конкурсе «Мисс Америка», – мило улыбнулась я.
Очевидно, что и я была готова перейти черту.
Глаза Габриэллы наполнились слезами, а подбородок сморщился и задергался, как желе, пока она закипала.
– Я хотела бы поговорить с руководством! – закричала она.
– О, ты про главного босса? – спросила я. – Того, кто отвечает за всю эту кулинарную империю? – Я сделала вид, что сдвинулась на полдюйма, чтобы повернуться к Джерри. – Руководство! Третий столик хочет с вами поговорить.
Джерри обогнул стойку и сплюнул табак в стоящую рядом урну. Выглядел он грозно, я вновь повернулась к счастливой паре.
– Могу ли я еще что-нибудь для вас сделать? – Моя шелковая улыбка была такой же большой и фальшивой, как грудь Габриэллы. – Может быть, предложить бесплатное белое трюфельное масло, пока вы ожидаете? Или немного фуа-гра?[8] – Я постаралась четко произнести «с», чтобы сохранить образ необразованной дурочки.
Я определенно поступала не себе во благо. Но, блин, сексуальные домогательства со стороны ребенка, ровесника моего сына, и нравоучения от подруги моей младшей сестры просто довели меня до ручки.
– Вообще-то, да. Не могу поверить, что Тринити…
Язвительное замечание Габриэллы было прервано задыхающимся кашлем с диванчика номер пять, на котором сидел Руки Загребущие собственной персоной.
– Боже мой!
– Господи! Нет!
– Он подавился! Он подавился соломинкой!
Карма, должно быть, услышала мои молитвы и решила вмешаться, потому что парень, который ущипнул меня за задницу, теперь лежал на полу, схватившись за шею, с широко распахнутыми и покрасневшими глазами, и судорожно бился, пытаясь вдохнуть.
