Узловые точки русской истории - страница 6

(Мф. 22,21). Оценка Христом галилейских повстанцев (см. Лк. 13, 2) показывает, что Он считал грехом мятеж против римской власти, почему и отказался быть царем – предводителем зелотов, желавших использовать Его дар чудотворений для антиримского восстания (см. Ии. 6, 15). Это не все. Сама нагорная проповедь Спасителя не может рассматриваться вне ее политического контекста, и блаженство, прореченное кротким, милостивым и миротворцам, а также любовь к врагам в этом контексте подтверждают общую линию Иисуса. Лояльное отношение Его к римской империи стало одной из важных причин отвержения Его большинством иудеев в качестве Мессии. Мессия мыслился иудеями как непримиримый военный победитель.

Первоверховные апостолы Петр и Павел согласно с Христом учили: итак, будьте покорны всякому человеческому начальству для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро (1 Пет. 13, 14). Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Итак, противящийся власти противится Божьему установлению (Рим. 13, 1, 6). Итак, прежде всего, прошу совершать молитвы, прошения, благодарения за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам тихую и безмолвную жизнь во всяком благочестии и чистоте (1 Тим. 2, 1–4).

Эти апостольские оценки (записанные, напомним, в годы Неронова царства), в корне расходились с господствующим иудейским отношением к Римской империи. Иудеи большей частью гнушались римлянами, как язычниками, и в то же время завидовали могуществу Римской империи, желая и сами достигнуть мирового господства. Завершилось тем, что за полвека иудеи трижды поднимали масштабные антиримские восстания в 66–70, 118–119 и 130–135 годах, подавленные императорами Веспасианом, Траяном и Адрианом соответственно. Христианская же церковь принципиально не участвовала ни в этих, ни в менее масштабных мятежах. Духовно трезвые христиане видели две стороны в Римской державе. С одной стороны, это действительно, языческое государство, не знающее Единого истинного Бога и поклоняющееся самому себе, но, с другой стороны, это государство, объединившее практически весь античный мир, прекратившее междоусобия и самосуд, установившее везде единый порядок и закон, необходимый минимум справедливости и свободы, а тем самым невольно служившее делу Божию на земле. Один из первых христианских апологетов Мелитон, епископ Сардийский, в своей апологии обращал внимание на то, что Христос не случайно родился и был записан по переписи в число римских подданных, когда окончательно утвердилась Римская империя, и установилось единоличное правление императора Августа. Тем самым империя получила благословение свыше и потому должна сотрудничать с христианской Церковью в общем деле служения истинному Богу. Эта мысль не была частным мнением одного автора, она настолько отражала общий церковный взгляд, что впоследствии вошла в наши богослужебные тексты, в частности в стихиры на Рождество Христово (Августу единоначальствующу на земли многоначалие человеков преста…).

Кроме того, императоры, особенно философски образованные из династии Антонинов (96-180), усвоили себе широкий взгляд на равенство разных народов перед Богом. Еще Александр Македонский, строитель империи на Востоке, отвергал эллинский шовинизм, считавший варваров “рабами по природе“, подобными животным. Александр, по свидетельству Плутарха, говорил: ”Бог – Отец всех людей, но особенно любит Он, как детей, людей добродетельных”. Известная фраза апостола Павла (1 Тим. 4, 10) звучит почти как аллюзия на эти слова. Эта мысль, вполне созвучная учению Христову, была независимо усвоена и лучшими римскими императорами, строителями империи, принципиально избегавшими шовинизма и расизма. Желание осуществить братство народов давало империи и Церкви важнейшую точку соприкосновения.