– Я же говорил, – вздыхает Кэллос. – Я прочитал все написанные Джонтаном книги о древних лориях крови и почти уверен, что источником проклятия является какой-то предмет, а не человек. Особенно если учесть, что оно действует уже очень много лет. За это время человек бы давно умер, и проклятие потеряло бы силу.
– Тогда источник наверняка спрятан в той комнате, о которой ты говорил, – коротко замечает Руван.
– Если она сумеет туда добраться. – Лавенция переводит взгляд с меня на Рувана и обратно.
– Сумеет. Она выстояла против меня, – важно заявляет Руван.
– Неужели вы стали бы убивать нужного нам человека? – закатывает глаза Уинни.
– Ну, она не слишком стремилась со мной идти. Как и любой из людей. К тому же, как только я ее увидел, сразу понял, что Риана поможет нам. Она отличается от других охотников.
От слов Рувана в животе разливается тепло, которое я тут же стараюсь прогнать. Я не куплюсь на его лесть.
– Вы ведь имеете в виду не только ее умение сражаться, – уточняет Кэллос в своей обычной спокойной, проницательной манере.
– К ней применили магию крови, и поэтому Риана смогла биться со мной на равных.
В комнате воцаряется тишина. Она легко заполняет пространство, лишь подчеркивая, насколько огромен этот пустой зал. Сюда могло бы вместиться полсотни вампов. Нет, целая сотня. Наверняка у Рувана есть и более грозные слуги. Но где же они? Не вернулись из-за Грани? Или, может… остальных перебили охотники?
Меня переполняет гордость. Вероятнее всего, в Охотничьей деревне все хорошо. Дрю нашли в тумане и спасли прочие охотники, благодаря которым в ту ночь вампы не захватили власть над миром.
– Невозможно! – Уинни перестает перебирать струны.
– Я знаю, чему стал свидетелем. В ее налитых кровью глазах появился золотистый ободок, а вены вздулись. Может, вы не в курсе, как выглядят обряды превращения, но я-то читал о ритуалах и видел рисунки в старых книгах. Она все еще оставалась человеком, хотя процесс уже начался, так что… – Руван окидывает меня взглядом. Я упорно храню молчание, зная, что любое сказанное слово может быть использовано против меня или деревни. – От нее исходила сила, присущая нашему виду. И я с легкостью ощутил ее приближение, точно так же, как могу чувствовать любого из вас.
«Ощутил меня?..» Может, именно поэтому, несмотря на соль, вамп понял, что я дома? Хотелось бы верить. Тогда есть надежда, что мама провела всю ночь в безопасности. Но если это правда… неужели я и в самом деле обладала какой-то силой? И в зеркале, которое поставил передо мной Руван, все-таки отражалась я?
– Потрясающе! – Подойдя ближе, Кэллос изучает меня с ног до головы. Противное ощущение. Я что для него, какая-то диковинка? – Как они это сделали?
– Я… – И что сказать? Не следует раскрывать все карты, пусть лучше гадают. Прямо солгать Рувану я не могу. А прочим вампам? – Я ведь охотница… – Слова даются легко. Значит, их обманывать все же можно. – А не ученый. И не задаю вопросов вышестоящим.
– Ну да, как истинный верный последователь, – закатив глаза, саркастически замечает Кэллос и вновь садится на скамью.
– Да, Руван, пользы от нее хоть отбавляй. – Лавенция откидывается на спинку стула.
– Польза будет. С ее помощью мы попадем за ту дверь. А если не получится… Возможно, она сумеет хоть немного пролить свет на то, как охотники вообще создали проклятие. Раз Риана участвовала в их экспериментах с кровью, есть вероятность, что она знает что-то ценное, пусть и сама еще этого не понимает.
