– Прекрасно. Я дарую вам эту милость, – ухмыляется он и садится на свое место.
Я его забавляю. И, как ни странно, мне это очень нравится.
Внезапно я осознаю, что теперь кресла поставлены как для допроса, и подобная перспектива меня волнует. Я больше не уязвимая из-за недостатка знаний женщина. В моих руках власть, ведь он будет отвечать на мои вопросы.
– У вас длинные волосы? Или короткие?
– Ни то ни другое, – отвечает лорд Фенвуд.
– До плеч?
– Чуть-чуть ниже.
Я поджимаю губы, чтобы сдержать глупую ухмылку, и начинаю мысленно рисовать его портрет.
– Хочу предупредить заранее, что я почувствую любую ложь, поэтому даже не пытайтесь.
– И в мыслях не было.
– Хорошо. – Я откидываюсь на спинку кресла. – У вас вьющиеся волосы? Волнистые? Прямые?
– По большей части прямые. Хотя часто они живут собственной жизнью. Орен постоянно убеждает меня стричься покороче, потому что волосы постоянно лезут в глаза.
– И тогда вы убираете их с лица? – Я вполне понимаю неудобства, связанные с длинными волосами.
– Порой я заплетаю их в косу. Или две. – В его голосе слышится веселье.
– Какого они цвета?
– Темно-каштановые, немного темнее, чем у вас. – Я почти точно могу представить их оттенок.
– А глаза какого цвета?
– Зеленые.
– Как сосны?
– Нет, скорее, похоже на лайм, – поправляет он, и я фыркаю от смеха. – Что тут смешного?
– Зеленые, как лайм? – Я качаю головой. Кто может описать так свои глаза? – Это очень яркий цвет.
– Мне говорили, что у меня пронзительный взгляд.
В стремлении представить точный оттенок я слегка морщу лоб. Неужели они и вправду настолько яркие? Темно-каштановые волосы, ярко-зеленые глаза… прекрасное сочетание.
– А ваш подбородок?
– Что с ним? – Похоже, его позабавил мой вопрос.
– Он широкий? Узкий? Щетинистый?
– Я стараюсь регулярно бриться. Но, признаюсь, с переменным успехом.
– А сейчас вы добились успеха?
– Нет. – В его голосе слышится усмешка. Значит, легкая щетина.
– Какой формы у вас челюсть?
– Никогда об этом не задумывался. – Он умолкает, а я представляю, как он проводит гладкими пальцами по отросшей щетине. – Вроде бы квадратная.
Я издаю низкое мычание.
– Очевидно, вас не устраивает этот ответ.
– Я просто…
– В чем дело? – настаивает он. Наверное, столь твердого тона ослушаться невозможно.
– Я пытаюсь понять, что с вами не так, – признаюсь я и делаю глоток медовухи из своего бокала.
– Что со мной не так? – Лорд Фенвуд тоже делает глоток.
– Судя по описанию, вы выглядите… сногсшибательно, – почти шепотом произношу я. – Я предполагала, вы не желаете показываться мне на глаза, потому что уродливы.
Его бокал тихо звякает о стол, а сам он поднимается с кресла. Похоже, я его обидела. Однако, прежде чем я успеваю извиниться, лорд Фенвуд вновь встает передо мной и костяшками большого и указательного пальцев приподнимает мой подбородок. А потом поворачивает мое лицо в ту сторону, где по моим представлениям он находится.
Я знаю, что он совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Мучительно ощущая каждый дюйм расстояния между нами, я просто жажду его сократить. Меня бросает в жар, но я не могу пошевелиться, чтобы хоть немного снять напряжение. Я в ловушке, пусть даже меня удерживают лишь костяшки его пальцев.
– Возможно, – шепчет он, – я стараюсь защитить вас как раз потому, что такой сногсшибательный. Ведь если бы вы посмотрели на меня собственными глазами, которые, по словам Орена, похожи на бурное море, я бы никогда вас не отпустил.
