– На завтра? У нас тут людей травят. А ты просишь оставить это на завтра? – Урд вскинула голову и с вызовом глянула на племянника. Ох, лучше бы она этого не делала!
– А что вы предлагаете, тетя? – тихий голос Эранора стал зловещим.
Урд промолчала. Это молчание тянулось достаточно долго, чтобы внутри Эранора что-то лопнуло. Раз – и его разумом завладел гнев.
– Ну, я слушаю!? Что вы предлагаете, герцогиня!? Ничего?! Вот и я не знаю, что делать! Довольны?!
Эранор резко повысил, чувствуя себя абсолютно бессильным. Поднялся со своего места, и венок упал на пол, но он этого не заметил. Так же, как и того, что был в одном сапоге.
– Да, черт возьми! – Эранор не знал, куда девать силу и ненависть, переполнявшие его. В висках пульсировала, стучала кровь. Урд раздражала, Элеманх раздражал. Не могли они подождать до завтра? Отравитель не мог подождать до завтра? Как закончилась эта война, принц практически не мог расслабиться, особенно последние две недели, насыщенные событиями. Принц резко развернулся и с диким рыком смел рукой все, что стояло на каминной полке. Канделябры, картины, зеркало и ваза – всё полетело с грохотом на пол, разбиваясь вдребезги. Удр дрогнула в этот миг. Принц больше не двигался, но тяжело дышал, будто закипая. И, несмотря на магию кошки, болело у него все: и тело, и душа.
– Пошли прочь! Все! – приказал принц, и выглядел при этом устрашающе. Его магическая сила начала жить своей жизнью, заставляя огонь в камине погаснуть. Эранор злился настолько, что руки сжались в кулаки, а вены на шее вздулись.
Первой из зала выбежала служанка, которая подавала чай. Урд испугалась, но постаралась этого не показать, поэтому не побежала, подхватывая юбку, а просто поспешно вышла, чтобы не ударить в грязь лицом. Эрн повалился в кресло, теперь прикрывая глаза ладонью. Он уже не знал, что такого сделал богам, чем прогневал, что они его так невзлюбили. Он просил всего один вечер покоя, просто отдыха, а тут такое. У него были особые планы… Принц чувствовал себя надломленным.
Грейс понимала, что там, куда давила Урд тонко. А где тонко, там, как известно, и рвется. Эранор вышел из себя моментально. Никогда еще Грейс не видела его таким и, кажется, мало кто видел, судя по тому, как ретировались служанка и Урд,. Благо, Терпсиона удалилась сама и чуть раньше. Лишь одна Грейс не тронулась с места.
Ей было очень страшно, однако ноги будто приросли к полу, а по спине пробежал холод. Принцесса дождалась, пока гнев Эранора спадет. Огонь замер в камине, венок лежал на полу, груда осколков в дальнем углу комнаты. Наконец стало тихо.
Грейс казалось, что в этой звенящей тишине даже принц слышит, как оглушительно стучит её сердце и, отсчитав пять глухих ударов, принцесса, наконец, бесшумно двинулась вперед, приближаясь к креслу. Встав за его спинкой, как только что была позади матери, Грейс опустила робко ладошки на плечи Эранора, легонько их огладила.
Когда маленькие ладони легли на плечи принца, он вздрогнул, убрал медленно от лица руку и повернул голову, устало глянув на принцессу. Однако во взгляде его не было сейчас ни раздражения, ни злобы. Осталась бы Урд или кто-то еще, принц бы точно взбесился вновь. А принцесса была до странности уместна. Будто никому другому и не стоять за его спиной, когда он в таком состоянии.
