– Надо бы спросить мать! – В который раз подумал я, тотчас же об этом забыв. Подойдя к Кристаллу, жрец воздел руки и пропел несколько мантр. Затем, не взглянув на меня, повернулся и ушел, запечатав дверь заклинанием Привратника.
Я подошел к большому дымчатому кристаллу, торчащему из черного пола, по которому метались красные сполохи от просвечивающей сквозь него магмы Пекла, и провел над ним рукой. Кристалл трансформировался в кресло. Критически оглядев его и слегка удлинив спинку, я наложил на него заклятье Льда.
***
Я сидел на своем кресле, наблюдая за метаморфозами1 Кристалла – генератора хаоса. Без черной субстанции, исторгаемой им один раз в месяц, жизнь в Хаосате была бы невозможна. Она окутывает наш мир мглой, защищая его от света Медузы.
В царстве Хаоса правит мой отчим, лорд Сарг. Правит давно, очень давно, но скоро Кристалл призовет его к себе, слишком уж он активировался. Черная поверхность трехметрового кристалла покрылась рябью, шипы, торчащие из него во все стороны, втянулись, и он принял форму многогранника, близкой к сферической. Его поверхность теперь состояла из множества мелких пентаклей. Грани, по которым соединялись между собой пентакли, стали наливаться багровым светом, а затем засветились ярко оранжевым, как будто на кристалл накинули огненную сеть.
***
Максак пошевелился и сменил позу: сидеть на жестком сиденье было неудобно.
– Когда стану Владыкой, прикажу принести сюда подушку! – раздраженно подумал он.
Кристалл, превратившийся в гладкую сферу, заключенную в пылающую сеть, отражался в зеркально-черном полу, расцвеченном изменчивым узором из оранжево-красных пятен. Он становился все более нестабильным: внутренний огонь рвался наружу. Пожалуй, через десяток другой циклов Саргу придется войти в Кристалл: чтобы он стабилизировался, ему требуется магическая энергия жизненных форм хаоса. Максак содрогнулся, представив себя на месте отчима. А ведь и ему когда-то придется сделать это, если он не найдет Черного Дракона, которого можно принести в жертву вместо себя. Но их стало мало. К тому же, эти магические, почти бессмертные существа, не горят желанием закончить свою жизнь, растворившись в кристалле, поэтому научились хорошо прятаться от охотников. Саргу за свою долгую жизнь удалось поймать всего двоих, чтобы скормить их артефакту.
Максак отбросил от себя неприятные мысли: Прочь! Прочь! Это будет не скоро. Повелители живут долго, так долго, что жизнь начинает их утомлять.
– Интересно, что происходит с лордом Хаоса, когда он входит в Кристалл? Жрецы говорят, что растворившись в нем, его дух будет вечно существовать в Кристалле, плавая в океане блаженства на Полях Алкалоя.
Сеть погасла, и кристалл снова пошел волнами. Из него выпятился сгусток, принявший очертания демонического лица. Медленно поднялись веки, и на принца вперились светящиеся фиолетовые глаза без зрачков. Лик был незнаком. Может это один из древних правителей, чей дух обитает в Кристалле? Максак облегченно вздохнул, когда лик втянулся внутрь. Артефакт медленно перетек в новую форму: теперь из сферы во все стороны торчали острые шипы. Когда Кристалл из абсолютно черного станет ярко-красным, тогда наступит время Саргу погрузиться в его недра. Дальше тянуть будет опасно.
Максак перевел взгляд на стены зала, покрытые барельефами. Хаос изменчив и нестабилен, поэтому барельефы на стенах постоянно видоизменялись. Изображения драконов, демонов, пауков Аффелосов и других исчадий тьмы текли, трансформируясь друг в друга. Молодой лорд снова посмотрел на Кристалл, который теперь стал похож на арба, ленивого демона притворяющегося куском скалы или валуном, чтобы засасывать в свою утробу зазевавшуюся живность. Его основная форма: черная сфера в красных пятнах и тонких редких иголках.
