– Ты как? Сама идти можешь? Бледная очень, – наклонился ниже и заглянул в лицо. Для этого ему пришлось согнуться в три погибели.
Мои колени дрожали. Нет, я могу идти. Назло себе сделала шаг вперед и тут же поехала. Дурацкие сапоги, давно пора купить новые. Скользят, как коньки.
– Понятно, – выдохнул Медведев с улыбкой.
Меня в очередной раз за вечер придержали за плечо, не дав упасть. И прежде, чем я успела возмутиться, подхватили на руки. Снова утонула, на этот раз целиком. Кажется, этими руками он мог поднять еще десять таких же, как я. Но прижимал к себе так неожиданно нежно, что ругаться тут же расхотелось. Захотелось, наоборот, прижаться еще сильнее, чтобы чувство защищенности и странной надежности окутало меня целиком, успокоило. Ведь внутри я все еще дрожала от страха.
Мужчина двигался уверенно даже в темноте и всего через пару минут аккуратно поставил меня на посыпанный песком тротуар. Снова разочарование. Я готова была просить донести меня до дома, но вовремя прикусила язык. Если мама увидит такое представление, а она из окна непременно увидит, скандала не избежать.
Тут же одернула себя: «Ася, о чем ты думаешь?! Совсем с ума сошла!»
Но поблагодарить было нужно. Моё «Спасибо» вышло тихим, но он услышал.
– Не за что. Я случайно мимо проходил, а тут ты кричишь. Что это за мужик? Ты его знаешь? По уму надо поехать в полицию, написать заявление.
– Он поклонник. Письма мне присылал всякие, букеты. Без подписи. Я даже имени его не знаю.
И только сейчас осознала, что полная идиотка. Как мне пришло в голову пойти по темному переулку с человеком, даже имени его не спросив? Чем я думала, а?
После всплеска адреналина всегда идет откат. Возвращаются эмоции, стремительно накрывает истерикой. Я свою только что с трудом поймала и взяла за горло. Нет, я не буду плакать на улице, стоя напротив человека, который спас меня от озабоченного психа и собственной глупости. Нет, не буду плакать.
Пока я душила истерику, Роман сделал шаг вперед и нажал ладонью мне на затылок, заставив упереться лбом в жесткую ткань его пальто.
– Плачь. Я прикрою и никому не скажу.
Выполнить команду оказалось так просто. Не сдерживать себя, расплакаться посреди улицы и почувствовать, как огромная ладонь медленно, ласково поглаживает по спине.
Асия Гирлан никогда не плачет на людях, так воспитала мама. Никогда не показывать своих слабостей окружающим. Они не должны знать ничего о твоих проблемах, потому что каждый считает своим долгом добить умирающего, нанести удар по самому уязвимому, расковырять незажившую рану. Друзей нет, есть партнеры, которые в любую секунду могут оказаться конкурентами. Тогда все рассказанное «по секрету» станет их оружием против тебя.
Эти заветы помогли мне выжить в мире театра, пережить дикую конкуренцию в училище и на подмостках. Мама не одобряла даже дружбу с Ларисой и Лизой, которые давным-давно расстались с мечтами о балетном будущем и нашли свой путь.
Сегодня я впервые за много лет нарушила этот запрет. Показала себя слабой, измученной и уставшей, считай, незнакомому человеку. И не чувствовала в этот момент совершенно никакого страха. Только молчаливую благодарность.
***
Медведь
Он должен был прийти раньше и не допустить этого. Мужчина сжал зубы, вслушиваясь, как тяжело дышит девушка. Её спина то и дело вздрагивала под широкой ладонью. Прохожие уже поглядывали на них с интересом, но проходя мимо, разумеется, сразу забывали о существовании странной парочки. Мало ли, почему девушка рыдает на улице. Утешитель, вроде бы, уже нашелся.
