– В таком случае прощайте, – Лужок насупился.
– Ну почему сразу так? Мы предлагаем вам, кажется, справедливые условия: половину сейчас, половину, когда дело будет сделано.
– Это по-вашему справедливо, а я говорю, так не пойдет. Вы не понимаете, я ведь не один. Если я сделаю то, что вы просите, а вы по каким-то причинам не сможете заплатить, я ведь останусь в долгах, – Лужок показал на пачку Мальборо, торчащую из нагрудного кармана Сэра. – Закурим еще? Не успел купить. Поверьте, мне нет никакой выгоды кидать вас.
– Хорошо, – сказал Боб, – возьмите деньги.
– Я пересчитаю, если вы не против?
– Конечно.
После обычных майских праздников они опять поехали в Балашиху и получили права Сэра. Заодно они решили поменять часть рублей на доллары, необходимые для покупки некоторых лекарств для все еще болевшего шофера Камаза и чтобы отдать долг матери Боба, если она спросит.
– Ей можно отдать и рублями, – сказал Сэр.
– Нет, – сказал Боб, – брали в баксах и отдавать надо в баксах.
И они взяли с собой рублей на десять тысяч долларов, чтобы поменять их заодно у Лужка, если получится. Обустройством кладбищенского склепа друзья решили заняться в июне, когда у Боба начнутся каникулы.
– Лучше поменяем рубли, чем ехать на кладбище, – сказал Сэр.
– Да, на кладбище деньги достаются с большим трудом, – сказал Боб. – Лучше уж поменять у Лужка.
Выслушав новую просьбе Лужок сказал, чтобы Сэр и Боб подождали.
Он подошел к другим парням, стоящим у автомобильного магазина.
– Баксы есть? – спросил он.
Одного из парней звали Валентин, а у другого была кличка Грек.
– Тебе, что ли, надо? – спросил Грек хмуро.
– Нет.
– А кому?
– А какая разница? – Лужку не понравился тон Грека.
– Кому надо мы сами обменяем, – сказал Валентин.
– Я вам хороших клиентов предлагаю, а вы чем-то недовольны, – сказал Лужок и повернулся, чтобы уйти.
– Ладно. Сколько ты хочешь? – спросил Валентин.
– Почем вы сейчас меняете? – Лужок опять подошел.
– Нет, – сказал Грек, – мы сами поменяем.
– Да, черт с вами, меняйте! – Лужок повернулся и ушел.
Сэр и Боб сидели в своем Форде и любовались водительскими правами Сэра. Они видели, как Лужок подошел к Греку и Валентину, потом пошел к юноше в шляпе.
– Меняешь? – спросил Лужок.
– Да, – сказал парень в шляпе, по кличке Аскет. – Сколько?
– Десять.
– Десять тысяч?
– Ага.
– Уточни, пожалуйста, друг. У тебя десять тысяч рублей, или тебе надо десять тысяч долларов?
– Надо десять тысяч баксов.
– Мой курс тебя устраивает?
– А какой у тебя курс?
Аскет показал не перстень на безымянном пальце левой руки. На гладкой золотой площадке засветились цифры.
– Почем меняешь? – выросли рядом Грек и Валентин.
– Коммерческая тайна, – негромко сказал Аскет.
– А мы говорили тебе, чтобы ты менял на другой стороне улицы? – Грек опустил руку в карман кожаной куртки.
– Это место я купил еще в прошлом году, – сказал Аскет. – Вы мне не указка.
– Пора, видимо, с тобой разобраться, – сказал Валентин и вынул ТТ.
Аскет рукой раздвинул полу длинного черного пальто, и все увидели автомат Калашникова. Он поправил ремень на плече и ствол грозно глянул на Грека и Валентина, стоящих с левой стороны. Они молчали несколько секунд. Потом ушли, не сказав ни слова. Все-таки автомат есть автомат.
– Че, такая крутая конкуренция, что ли? – спросил Лужок.
– У меня с ними свои счеты, – сказал Аскет. – Давай сюда твоих покупателей.
– А?..
– Пять процентов. Доволен?
