Мать работала на заводе. Вовочка учился в школе. Но его по-прежнему тянуло в Сосновику, до которой рукой подать. Летом он пропадал там целыми днями и не заметил, как вырос. Четырнадцать лет стало. Пора за ум браться, специальность искать. Можно закончить девять классов и поступить в училище.
Легко сказать – девять классов. Это шесть раз в неделю надо ходить в школу и сидеть там дни напролет. От бесцельных сидений задницу ломит, в то время как мысли летают в оврагах, лесу, на берегах реки или в степи. Там суслики скачут и – никого…
С грехом пополам мать затащила его в училище. Взяли под честное слово, без свидетельства об окончании девяти классов. Бывает же такое в жизни, что не идет дело у молодого человека в школе, зато какой потом производственник получается!
Не получился! Всего три месяца отъездил в техническое училище, и на том завершилось Вовкино обучение. Зато как он умел рассуждать о жизни – заслушаешься.
Матери удалось устроить малолетку рядом с собой. Можно ведь и на производстве получить специальность. Напрасно надеялась, потому что через месяц бросил. И так до самой армии. Месяц работаем – два отдыхаем.
– Чё мне делать?! – кричит Нина в трубку своей знакомой. – Повестка из военкомата пришла – заберут ведь! И будет пахать там на генералов!
«Да хоть на маршалов, – думала подруга. – Глядишь, работать научат…», – а вслух поддержала позицию одинокой матери. Конечно, жалко отдавать. Но служить-то ведь надо…
Потом Нина опять звонит подруге, захлебываясь от счастья:
– С военкомата замучились к нам ходить. Придут, а мы залезем под диван и лежим там, хе-хе-хе… Постучат-постучат и уйдут.
– А он что? Не хочет?
– Какая ему армия! У него же голова болит. Сотрясение мозга…
– Ах, вот оно что. Я и забыла, – говорит подруга. – А то ведь ему послужить бы надо.
Нина всерьез негодует. Хорошо чужим рассуждать, у которых либо отцы в наличии, либо вместо парней одни девки.
Как бы то ни было, Вовочку с помощью милиции доставили на призывную комиссию и стали таскать по врачам. У Вовочки оказалось сотрясение головного мозга при падении с кровати в раннем детстве – настолько раннем, что сам он об этом ничего конкретно не помнил. Садовский решил наотрез «косить» от армии. Мать полностью находилась на его стороне. Она всегда за него – даже грудь свою не пожалела однажды, когда Вовочка вдруг надумал стать боксером, а груши боксерской для тренировок не оказалось.
– Дай, мама, я буду с тобой боксоваться, а ты стой, не дрыгайся…
Мать стойко терпела. Сынок тренировался. Два дня. А через год у матери вырезали из молочной железы злокачественную опухоль.
«Результат удара», – сделали вывод в онкологической больнице.
Вовочку в военкомате осмотрели со всех сторон и для верности направили на областную комиссию. Дальше – больше. Из областной комиссии послали Вовочку в «Карамзинку» – мозги проверить. Дело в том, что призывник не смог объяснить поговорку: «Не плюй в колодец». Вовочка почему-то сказал врачам, что отравиться можно, а тем показалось, что это признаки слабоумия. Однако Карамзинские психиатры сразу раскусили его. Никакой он не дебил. А то что не смог продолжить известное изречение, так это связано не с мозгами, а с ленью несусветной, а та напрямую опять же с упертостью.
Вывод комиссии оказался прост как оглобля: Садовский Владимир Юрьевич подлежит призыву на общих основаниях. Кочан и был бы призван, явись он вовремя в военкомат, как в повестке было предписано. Однако он не явился. Его прибило к стае. Теперь ему некогда служить, потому что отабунился. Со временем, может, даже титулованным вором станет. Говорят, надо дождаться, когда тебя другие произведут. Это он удачно на Матроса Бушуева выехал…
