Мелвин, поржав вместе со всеми, поднял окончательно перепачканную Помпошу, плюхнул в тележку и повез к беседке.
Зачем? Там всегда был запас горячительного для полирования впечатлений.
Сколько раз он говорил своему приятелю-программисту: в беседку девушек не затаскивать. Хоть кол на дисплее чеши – не понимает!
Там, говорит, романтично. А то, что камеры на улице стоят, и охрана потом красная неделю ходит, ему не понятно?
В беседке было не только романтично, но был и отличный бар. Из которого некоторые любители окрестных населенных пунктов как-то попытались (после подсматривания на увеселения в бинокль с сосны в близлежащем лесном массиве) приватизировать некоторое количество стеклянной тары с благородными жидкостями внутри. Не получилось…
– Двадцать третий двадцать второму. Пшшшшшшшш, у нас, похоже, незваные гости.
– Кто там?
– Кто-то перелез через забор, идет внутрь территории.
– Там табличек до хрена про частные территории.
– Может в темноте не видно.
– Скажи еще, что читать не умеет.
– Ржунимагу.
– Серьезнее. Серьезнее!!!
– Ба! Да это же Филин.
«Филином» охранники котеджного поселка звали возрастного жителя близлежайшего наспункта, который периодически приходил в лесной массив, откапывал из листвы старый бинокль и, забираясь на дерево, уже несколько недель наблюдал за отдыхом жителей коттеджа.
Особенно часто он наводил свои окуляры на беседку. Охрана при близлежайшем рассмотрении видела, как жадно он облизывается и сглатывает во время коктейльных вечеринок. Он ерзал на ветке, утирал потные ладошки о рубашку, перелезал туда-сюда и пару раз чуть не свалился вниз в алкогольных позывах. Иногда, обозревая танцы молодых девчонок, он тянул ворот рубахи вниз, как будто его что-то душило, тормошил штаны. Его слюнявая нижняя губа оттопыривалась и подрагивала в такт неровному дыханию.
– Двадцать второй главному. У нас старый знакомый гость из близлежайшего наспункта.
– Неужели «Филин»?
– Подтверждаю.
– Что делает?
– Бредет в сторону беседки. Упал в канаву. Снова бредет. В беседке встреча.
– Что будем делать?
– Может, попросим Мауризио выпроводить его? (Мауризио – это кличка того на вид добродушного пса, который был на самом деле гремучей и тщательно выдрессированной помесью ньюфа и мастино-неополитано). Он изгонял незванных одним своим видом улыбающейся слюнявой огромной пасти.
– Не надо. Залижет насмерть.
– Мелвин Гетармович, на территории гость. Идет к беседке, ранее наблюдал за домом, из местных.
