– Вот и молодец.
Глаза сына сверкали.
– Пап, ну почему ребята постоянно пытаются меня задеть? Чего подначивают?
Отец усмехнулся.
– А почему белки бросают шишки в медведя?
– Ну-у-у, от испуга или играют…
– Вот и одноклассники, если ты их сам до того ничем не обидел, скорее всего, просто шалят. Они же знают, что ты добрый богатырь. Понимают, что ради потехи им и щелчка в лоб не дашь.
– Знаешь пап, иногда мне не нравится быть добрым и хочется их хорошенько отколотить! Я помню, что силу надо применять по необходимости. Но разве это не тот случай?
– Творец нам посылает испытания. Ответь себе на вопрос – достоин ли ты той силы, что имеешь от рождения?
– Зачем сила, если ей нельзя пользоваться?! – возмутился Максим, но тут в поле зрения попал портрет прадеда-фронтовика, внук моментально стушевался, – прости, я не хотел… Сила для поля брани, а не против своих.
– Верно, сынок. В мирное время нужно договариваться. А для этого сначала придётся усмирить гнев. Потому как он способен породить новый гнев, а то и вовсе до греха довести. Рубить гнев на корню следует, пока росточек мал.
Максим тёр красные щёки, скрывая пожар стыда. Он с минуту помолчал, подмигнул портрету прадеда, и радостно отчеканил:
– Улыбнёшься, и тебе улыбнутся, – Максим весело прихлопнул ладонью по столу, – буду сводить всё в шутку, никому не позволю вывести меня из себя!
Отец потрепал макушку сыну.
– Вот это ты здраво рассудил. Настроение окружающих отражает и наше расположение духа. Каждый в силах влиять на общий настрой. Это очень важно помнить. Главное не спеши, оставляй время на осмысление, тогда и ошибок меньше в жизни насобираешь. И не забывай старинную притчу, о том, что в каждом из нас постоянно борются два волка: добро и зло.
Максим задумчиво проговорил:
– Я помню. Победит тот волк, которого кормишь.
Военный госпиталь работал в режиме типичного муравейника. Люди в белых халатах слажено делали свою работу. Из стандартной палаты на шесть коек раздавались громкие голоса. Четверо пациентов заспорив, позабыли о Мироне, сынишке доктора, который только что перестал старательно читать вслух. А мальчишка не торопился уходить. Он с черепашьей скоростью убирал книжку в ранец и вслушивался в каждое слово. Уже некоторое время Мирону не давал покоя один вопрос. Казалось, вот-вот прозвучит ответ. Но не тут-то было. Каждый раз, когда Мирон был на расстоянии шага от ответа, что-то ему мешало. И это опять случилось. В самый неподходящий момент распахнулась дверь…
Из-за металлических осьминогов-стоек, на которых болтались полимерные лианы-капельницы, показалась медсестра, и мужчины тотчас умолкли.
Практикантка, подмигнула Мирону, и уверенно манипулируя иглами и зажимами, защебетала как птичка:
– Сегодня видела первую ласточку. Скоро совсем тепло будет. Сирень уже так пахнет.
– И чем же она пахнет? – поинтересовался голубоглазый крепыш, которому она в этот момент выставляла скорость подачи раствора.
– Мёдом, – девушка одарила парня улыбкой, и заговорщицким тоном произнесла, – а сегодня двоих выписали с ранением как у вас, но там случаи потяжелее были. Так что скоро сами пойдёте сиренью дышать.
Крепыш мечтательно вздохнул, а медсестра лёгкой походкой упорхнула к соседней койке, где расположился на подвесных механизмах, перебинтованный, словно мумия, пожилой десантник. Сделав ему укол, практикантка шёпотом сообщила:
