– Они были, но далеко не первыми. – Софи раздражённо скрестила на груди руки. Бесстыдство Деми её возмущало. Она вдруг поняла, что он сможет нарушить любое установленное ею правило и начать ей противоречить. Сразу же, как только наберётся смелости. – Потому что всё это делалось не для них.
– Я бы так не сказал. Судя по твоим словам, здесь есть признаки человека, но никак не Разумного.
– Как ты можешь сомневаться в том, что я говорю? – брови Софи взлетели выше обычного. Деми не переставал её удивлять. Будто она совсем не знала того, с кем имела дело всё это время. «Так и есть. Ведь мы условились не знакомиться ближе». – Ты ничего не видел, поэтому не можешь быть прав.
– Да, но мне нравится выводить тебя из себя. – Из весёлой его улыбка превратилась в нахальную. Хоть в чём-то он смог почувствовать своё превосходство. – Ты откровенна лишь тогда, когда кусаешься.
Она тут же поджала губы и замолчала. Осуждением сквозил весь её вид, и Деми не мог от него оторваться. Казалось, он наслаждался тем, что мог раздражать кого-то в разы сильнее себя. Софи тут же пожалела о том, что прошлым вечером упрекнула его в притворстве. Лучше бы он продолжал оставаться послушным. Так она хотя бы могла знать, чего от него ожидать.
– Запомни, твоё дело оберегать то, что я для тебя достаю. Это непросто, но ты должен смириться. – После долгой и душной паузы продолжила Софи. Она напомнит ему об этом в первый и последний раз. – У каждого из нас есть свои задачи, и ты носишь одну единственную. Не упускай ничего из того, что тебе дано, и не позволь мне сделать то же самое. Вот и всё тут.
– Вообще-то, я именно этим и занимаюсь, – легко ответил Деми. – Оберегаю. И себя, и тебя.
– Я дала тебе информацию, моя теория логична. По этому месту понятно, что здесь жили люди. Больные поверили в это, пробрались внутрь, но никого не нашли. Всё это было для того, чтобы от них избавиться. Возможно, военная присяга ещё в силе. Солдаты зачищают Норлэнд.
– А я думаю, что когда-то пара человек оставалась тут достаточно долго, чтобы успеть прибрать к рукам двадцатиэтажное здание. Может быть, они пробыли бы здесь куда дольше, если бы за ними не пришли Разумные или другие люди.
– Тебе так и хочется говорить всё мне вопреки. – С каждой брошенной фразой он злил Софи лишь больше, и, чтобы самой не ляпнуть лишнего, она сжала челюсти с такой силой, что зубы скрипнули.
– Признай, что просто хочешь верить в то, что человечество ещё не пало.
– Я не скажу тебе ни слова. – От того, что Софи с усердием держала рот на замке, её щёки впали, а скулы стали выделиться лишь больше. Они и без того были заметны от нового образа жизни и недоедания, но теперь Деми показалось, что, прикоснувшись к ней, он сможет пораниться.
– Ну хорошо, тогда это сделаю я. – Деми прошёл в центр комнаты и указал большим пальцем в сторону окна.
Он был не намерен сдаваться тогда, когда почти дошёл до своей цели. Не до столицы или следующего Кольца – ему хотелось иного. Чтобы они оба наконец смогли снять свои маски. В отсутствии других людей в них не было смысла. Хотя бы в миг перед смертью человек должен стать с самим собой честным. Нутро становится видно глазу лишь когда смерть наступает на пятки. Она со всего снимает вуали таинственности. Человек жив лишь настолько, насколько смертен. Деми всегда был готов к встрече со своим концом и приближал его так, как только мог. Софи же сбегала от него с тем рвением, с каким пряталась от всех остальных. Именно поэтому её ещё не нашли. Она не была ни живой, ни мёртвой. Софи никогда не существовало.
