Ваух также мгновенно отметил происходящие с Обогаем перемены и после встречи с ним и свитой, везде его сопровождавшей, поделился в беседе со мной и Нэей наблюдениями.
– Что-то наш старый знакомый сумрачен, более чем обычно. Вижу, что его гложет изнутри какая-то мысль. Как будто догадываясь о чем-то, он пока что не принял для себя нужного решения. Вот только в чем оно?
– Считать информацию о причине раздумий не удалось? – поинтересовалась Нэя.
Ваух чуть искоса взглянул на нее, но ничего не ответил.
– Это он думает, кто же он такой на самом деле, – предположил я.
Слабая улыбка промелькнула на лице Вауха.
– Сын говорит правду, – мгновенно отреагировала Нэя, а ее двойник, стоящий над головой, стал видимым, и развернул картину, на которой Обогай беседовал сам с собой.
Правда при этом одна фигура была белого цвета, а вторая – почти черного. Ваух, увидев изображение, прокомментировал его:
– Если бы в Обогае было только белое и черное. Там всего намешано и кроме них.
– Гремучая смесь, – заметил я. – Вообще, какой-то он сухой. Добра в нем мало. Местные какие-то все резкие, так и норовят тебя задеть и проявить крутой нрав.
– Ты только это им не говори. Претензий не предъявляй. В глаза прямо не смотри, – на ходу проинструктировала меня Нэя. – Мы возле тебя все время не сможем находиться. Судя по твоим прежним выходкам на Уоде, тебе нужно быть вдвойне внимательным.
– И что, я так и буду сидеть на платформе, когда мы переберемся на Туирн?
– Пока не изучишь правила поведения, – уточнил Ваух.
– Так я их и так наизусть знаю. Можешь спросить любое. Я сразу отвечу.
Ваух мою осведомленность не стал проверять. Он и так видел, что я правила поведения усвоил.
– Меня беспокоят теплая встреча и прием, оказанный нам, – после паузы признался Ваух. – Слишком благополучно выглядит происходящее. Значит, ситуация хуже, чем мы себе думаем.
– Предчувствуешь и предвидишь проблемы? – поинтересовалась Нэя.
– Проблема и самая большая в том, что мы здесь находимся. Я не чувствую себя защищенным. В том, что просматривается каждый наш шаг, отслеживается любая мысль, у меня сомнения нет. Наблюдение не прямое, скорее всего, косвенное, но от этого не легче. На Иснае будет еще хуже. Платформу для нас специально подготовили, следовательно, предусмотрели все для того, чтобы получать о нас и о наших действиях полную и исчерпывающую информацию. Придется говорить с Обогаем о том, чтобы мы могли жить на платформе, которую развернем сами.
– Думаю, что ты с ним легко договоришься по этому поводу, – отреагировала Нэя.
– Я уже беседовал с ним на эту тему. Обогай сказал, чтобы мы пока пожили на Иснае. Если он на этом настаивает, значит, имеет с этого дивиденды. Ни ты, ни я не знаем, что внедрено в платформу и какое действие со временем окажет внедренное на нас. Вполне возможно, что нас хотят сделать управляемыми существами или ослабить наш потенциал, или подавить волю и сознательность незаметно и тихо. Никто из нас не должен забывать о том, что мы, по сути, живем среди геводов и других модификаций этих сорных рас. Разновидности вобугов и аофагов на Туирне составляют всего лишь чуть больше трети населения. Еще столько же составляют гареты. В них нет крови геводов, но тридцать процентов, может, чуть меньше, составляют лавлы, а они уже являются, пусть и отдаленными, но разновидностями геводов, хотя их гены и не ведущие в лавлах. Я думаю, что это до поры до времени, пока не пришло время «Ч».
