– Да, брось ты. Просто ты этого хотел бы, вот и показалось. Отвлечься тебе надо. Или доктору показаться, – съязвил Стас. – Глюки, что ли?
– Не глюки. Просто чувствую. Нигде не чувствую, а домой захожу, чувствую.
– Давай дом продадим и все дела.
– Я тебе продам! Ну-ка, давай-ка собирайся. Завтра оформишь все бумаги по няне и ко мне. Займемся нашим проектом. Кое-что надо будет уточнить и просчитать. Будешь нужен мне завтра весь день. Учти!
– Ладно, – выдохнул Стас. – Чао-бамбино! Ариведерчи! Гудбай! – кривляясь, он направился к выходу.
– Иди-иди. Утром отзвонишься.
Анну тронули слова мужа.
«Значит, он чувствует моё присутствие, – думала она, – и… – не успев закончить мысль, она чётко услышала мысли мужа. Это новое, открывшееся в ней состояние, поразило её до глубины души».
«Хорошо, что не рассказал Стасу о ночных видениях, когда видел и слышал Аннушку, так же, как его, – думал Виктор. – Вот тогда бы он точно настоял на враче. А мне это ни к чему. Все равно удивительно. Веришь, что всё было реально. Да уж! Впору и самому призадуматься, не съехал ли я с катушек. Только почему-то является Аннушка мне, когда я сильно устаю. Вымотаешься на нет, и в нокаут. А там она, моя Аннушка, и просыпаться не хочется».
***
Няня проворно справлялась со своими обязанностями – готовкой, стиркой и глажкой. Данила принял её не так любвеобильно, как Наташу, но и не капризничал.
Анна, уже давно не видевшая бабу Нюру, решила, что именно сегодня можно будет проведать старушку. Она отыскала её не сразу. Та, облюбовав себе небольшую полянку, развалившись на траве, грелась на солнышке.
– Баба Нюра, вот вы где! А я вас ищу, ищу.
– Косточки свои старые грею, – пробурчала она. – Схоронить-то схоронили их, да я-то всё равно их чувствую.
– Баба Нюра, у меня столько за неделю произошло!
– Рассказывай. Позабавь старуху, а то так скучно. Садись, дочка, рядом, тоже погрейся, да полюбуйся – красота-то какая вокруг!
Анна рассказывала о неприятностях Наташи, о новой няне, которая всем понравилась. Баба Нюра, слушая её, вдруг выпалила:
– Смотреть за нею надо.
– За кем? – не поняла Анна.
– За няней вашей. Не чистая она.
– Баб Нюр, не пугайте вы меня. Вы же её не видели, как можете говорить?
– Видела. Я всё вижу. Вернее, почти всё.
Расстроившись, Анна уж было собралась идти обратно домой, но старушка остановила её.
– Ты куда? Да не пужайся ты! Так-то она безвредная баба, на руку только нечистая. Но месяц-другой живи спокойно, ничего тащить не будет. Ну, а в случае чего, гони её, да и всё.
– Как это?
– Да вот так, – и она резким движением руки прошлась по траве и цветам – те легли, как подкошенные.
– Баба Нюра, научите! – вытаращив удивлённые на траву глаза, вымолвила Анна. – Научите, пожалуйста, как вы это делаете. Я столько раз пыталась поиграть с Данилой в мяч, но он и с места не стронулся.
– Не дошла ты ещё своей головой, не дошла. Слышала, по вере воздастся? Вот и думай, – скрипучим голосом говорила баба Нюра. – Веришь, что ты привидение, так и будь привидением, ходи куда хочешь, проходи через чего хочешь. Куча достоинств в этом. А хочешь играть в мяч с ребенком, так поверь, что ты есть – самая, что ни на есть настоящая. Я вот лежу, кости грею, а ведь их давно в землю закопали. Смекаешь? – вставая и отряхиваясь, продолжала баба Нюра. – Пойдем, прогуляемся. Ну, так вот… Люди сквозь тебя проходят, а ведь можно и сделать, что наткнется человек на тебя, как на стену и пройти не сможет. О, страху-то натерпится! Верить, и чувствовать мозгами-то надо. Хотя мозгов-то у тебя и нету, – засмеялась старушка. – Иной раз страх людей нам на руку играет. Ну, это уж, когда безобразничают, пужнуть-то и не мешало. А ты знаешь о том, что средь людей нашего брата хоть пруд пруди?
