В Интересах Рода - страница 10

– А шаман что за человек? – интересуюсь, когда снова останавливаемся на привал.

– Сложно сказать, я о нем еще от своего деда слышал. А видел вообще один раз, когда сестру искал. Он мне тогда помог сектантов найти. Без него я долго бы по тайге ходил.

Так-то он не всем помогает, говорят какие-то свои соображения о справедливости. Обычно просит что-то сделать, но может и просто одарить. Правда, что подарки, что отдарки у него странные. Не все это переносят. Я думаю, что он проверяет людей, дает им шанс. Если те его используют, то награда велика. Если же не могут, то второго шанса обычно нет.

Тебе, кстати, он точно чем-то поможет. Ты сильно поселки выручил. Я почти уверен, что это с его справедливостью совпадает. А вот мне неуютно, вроде правильно поступил, но не дает мне что-то покоя.

Сам-то он здесь, наверное, лет двести уже живет. И если кого приглашает, отказывать не принято. Но он редко кого приглашает, видно что-то в этих волках было важно.

Мы идем почти день, но Степан, похоже, больше не собирается останавливаться. В какой-то момент, из-за деревьев появляется обжитая территория. А чуть позже, мы доходим и до чумов стойбища.

Стойбище нас встречает небольшое, шатров в 10 примерно. Но ни детей ни подростков тут не видно совсем. Все люди тут в возрасте.

У тропинки нас встречает местная уроженка. Показывает следовать за ней. Степан отпускает лошадку с подошедшим местным, и мы идем за провожатой. Егерь ее выше на полторы головы, и провожающая женщина мне не видна из-за его спины. Внезапно Степа останавливается, и я, не успев среагировать, втыкаюсь в его спину.

Женщина показывает жестом на вход в центральный чум.

Мы заходим. В центре чума спокойно горит очаг. По краям стоят небольшие топчаны, длинные, но плоские сундуки. На стене, бросаясь в глаза, висит огромный бубен. Наверное, почти в размах моих рук. Рядом висит маска, сделанная из черепа большого животного. Может медведя. И завершают картину пучки трав и связки пушистых шкурок, тут и там висящих на стене.

У очага неподвижно сидит небольшой человек, неопределенного, но довольно приличного возраста. Ему спокойно может быть как шестьдесят, так и сто лет. Некрупный, индейского или может бурятского вида. Сморщенный как темная курага, и такого же цвета. Одежда на нем простая из кожи и ткани. С кучей ленточек.

– Степа, погуляй пока. – Без какого-либо перехода говорит он. Степан выходит. – А ты проходи, путешественник.

– Почему путешественник? – спрашиваю. Сердце пропускает удар.

– Ты и там и тут, путешественник. Ты уж реши где ты. Там помнишь, здесь помнишь. Ты не бойся, вы редкие гости. Всегда перемены несут. Всегда. Да и кроме меня, из людей мало кто видит, а кто видит – те не помнят уже. – меня немного отпускает. Шаман замолкает, глядя в огонь.

– Как зовут-то тебя? – вдруг спрашивает он.

– Кириллом. Я не помню здешнюю жизнь. А ту – почти всю. Кроме семьи, но вроде там ее не было. Не завел. Да и не понимаю, местный я или мне начинать совестью мучаться, – пожимаю плечами, опускаясь на предложенное место у очага. Молчим.

– Местный ты, душа одна. А память – разная. Не дело это. Решить тебе надо. Но подарок тебе будет, может поможет, а может и нет. Непорядок без подарка, подвиг есть – подарка нет, не так это. Без него не вернешься, нет. – непонятно говорит он. – Сам-то чего хочешь?

– Не знаю я, Степан говорил, что есть гимназия для одаренных, хочу туда пойти, денег вроде почти набрали, там бы немного остановился, подумал. Я очень много про этот Мир не понимаю, еще больше не помню. Так что, планировать не получается пока, – почему то, этому странному сморщенному дядьке неопределенного возраста ни лгать ни умалчивать не получается. Остается надежда, что у него свой интерес, где я нужен.