Я хотела помыть за собой посуду, но Глеб меня не подпустил к ней, сам занявшись этим делом. Мне стало еще неудобнее, что пришлось ему соврать. Я пошла в зал к столу с компьютером, чтобы писать свою работу. В голове было уйма мыслей, что мешало сосредоточиться. Также рядом шли мультики, которые смотрел ребенок. Глеб, видя это, забрал Люси и ушел в детскую. Но воцарившаяся тишина мне не слишком помогла. Получалась не новость, а какой-то сумбур. Спустя час я поняла, что мне нужно сначала привести мысли в порядок, а уже потом пытаться что-то писать. Я стала фиксировать план, по которому развивался мой день. После чего перечитывая это раз за разом, стала понимать, в каком направлении думать. Закончила я свою статью только в полночь.
– Все, не могу! Завтра перечитаю, на свежую голову, – сказала я сама себе и написала последнюю фразу: «Ника Семенова. Your-news. Специально для вас».
Будильник снова сработал в 6 часов утра, не давая права на стопроцентный отдых. Я решила поступить так, как мне сказала Ева и не будить мужа в растрепанном виде. Глеб, закрыл одно ухо подушкой, а другое прижал к кровати. Он лежал на боку и снова видел недосмотренные сны. Я поднялась с кровати и пошла в ванну. После принятия душа, я причесала свою шевелюру и даже попыталась повторить прическу, сделанную Рокси. Но в конечном итоге, сдалась и собрала волосы в дулю, выпустив пару прядей на лицо. Я не поленилась накраситься, применяя весь свой, некогда забытый, арсенал. Довольная собой, я, наконец, пошла будить любимого мужа.
Глеб, от удовольствия, что ему дали поспать еще полчаса, приоткрыл рот и намочил простынь своим ядом.
– Сам будешь стирать! – сказала я, вместо принятого во многих семьях «Проснись, мой зайчик»!
Два коротких храпа дали знак, что муж приходит в себя.
– Почему? – спросил он, ни то что не открыв глаза, но даже не повернувшись на мой голос.
– Потому что я свои слюнные кислоты на простынь не распространяла!
Он открыл глаза, приподнявшись на локтях, и вытер ладонью рот. После этого, Глеб посмотрел на меня, немного отшатнувшись и сильнее открыв глаза.
– Ты кто? И где мачеха?
– Очень смешно! Пойду смою!
– Стой-стой! – остановил он меня, обхватив мои ноги руками, так чтобы я не сдвинулась с места. – Я пошутил, красавица! Только для работы, думаю, слишком ярко! А дома – я согласен!
Я сделала недовольное выражение лица, хотя самой было приятно. Этот взгляд, полный обожания и желания неотрывно смотреть на меня, я уже давно не наблюдала в глазах своего мужа.
– Давай поедем на выходных за город? Устроим пикник! – предложил он.
– Давай! Только до выходных еще четыре дня!
– Ничего, мы подождем! Но при условии, что ты будешь выглядеть не хуже, чем сейчас!
– Пойду будить Люси, – сказала я, вырываясь из его объятий.
Проснувшись, дочка как всегда улыбнулась мне. Может мне тоже стоит улыбаться каждому новому дню?
– Мама! Ты такая красивая! Сегодня какой-то праздник?
– Нет, девочка моя, просто мама решила следить за собой ради тебя и папы!
– То есть мы все равно поедем в садик? – огорченно спросила Люси, уже зная ответ.
Как всегда, мы забросили сначала Люси, а потом добрались до моей станции. Я посмотрела на часы. До начала официального рабочего дня оставалось еще пятнадцать минут. Но это еще не означало, что Альберт Эдуардович не упрекнет меня в опоздании. Я поднялась на 18 этаж и никого там не обнаружила.
