– Если что-то вдруг будет известно, сразу же мне доложите! – потрясая пальцем, сказал король. – Теперь к делу. Как скоро армия Валофара будет у наших границ? – опустив взгляд на развёрнутую карту, спросил Демид.
– А… – помедлив с ответом, замялся капитан. – Так они уже здесь, государь, – кряхтя и поминаясь, неохотно ответил он.
– Что?! – оторвавшись от карты, спросил король. – Это как понимать?! Я тебя спрашиваю, как это понимать?! – отшвырнув в сторону перо, взорвался Демид. – Вы накануне доложили, что войска «изгоев» будут здесь через двое суток. Не раньше!
– М-м-милорд… – испуганно залепетал разведчик. – Валофар не так прост. Мы его недооценили. Виноваты. Стоянка его армии на востоке была бутафорией. Его основная армия сейчас за лесом – там, где погибли кавалеристы Бёртвина, – нервно проглотив ком, произнёс капитан.
– Ах ты сукин сын?! – схватив разведчика за грудки мощными ручищами, закричал Демид. – Так это твои болваны ребят угробили?!
– Простите, милорд! Я уже отдал приказ наказать виновных, – обмякнув в руках короля, произнёс побледневший капитан.
– Наказать?! Да Бёртвин отряд на целую армию послал из-за тебя и твоих разгильдяев! Сына на бойню отправил! Ты хоть понимаешь, чего стоит эта преступная халатность?! Да если он узнает, что это твоя ошибка лишила его лучшего отряда и сына, он вырежет тебе сердце! – отшвырнув на пол испуганного разведчика, прошипел Демид. – И я ему мешать не стану.
– Я искуплю! Клянусь вам, господин, искуплю!
– Сучий ты потрох! – громко выругался Демид. – Пшёл вон! Ещё одна такая ошибка, и я сам отрублю тебе твою тупую голову. Прав, Бёртвин, хватит уже вас жалеть и изгонять из города. Жалость и милосердие слишком дорого стали нам обходиться.
Растерянный капитан зашаркал в поклонах и на заплетающихся ногах покинул зал.
Тяжело вздохнув, Демид направился в келью, захватив со стола канделябр с огарком свечи. Пройдя в дальнюю часть зала, король провернул ключ в замке окованной двери и вошёл под каменные своды тёмной продолговатой комнаты. Войдя, Демид неспешно запалил расставленные вдоль стен медные подсвечники и поставил канделябр на пол. Перекрестившись, король встал на колени перед большим можжевеловым иконостасом. Со старой иконы на Демида строго посмотрел Иисус. Каждый раз образ смотрел на Демида по-разному. Сегодня он был необычайно строг.
– Господь мой! Милостивый и всемогущий! – закрыв усталые глаза, прошептал король. – Не покинь меня в этот нелёгкий час. Уповаю на волю твою и справедливость. Даруй народу твоему силы выстоять перед лицом врага. Не позволь врагу, проливающему кровь рабов твоих, надругаться над святынями и одержать победу в грядущем бою. Яви чудо, Господи! Дай силы выстоять против этой безжалостной орды! Призри нас под святым крылом милосердия своего. Спаси и сохрани детей своих, любящих и славящих тебя, Господи!
Свечение в келье вдруг стало ярче. Прервав молитву, Демид открыл глаза. Свечи вдоль стен зашкворчали длинными коптящими языками. Воск буквально заструился на холодный пол, где, мгновенно застывая, рисовал пугающие демонические лица с огромными растекающимися ртами. По стенам поползли тени. Демид вздрогнул и отпрянул к иконостасу. Среди треска коптящих свечей он уловил чей-то едва разборчивый шёпот. Отрывистые и тихие слова ядовитым шипением лились из замочной скважины. Свечи, заполыхав адским пламенем, пропели жужжащими фитилями и погасли. Келья погрузилась во мрак.
