– Я вас вспомнила, – смущенно улыбнувшись, оповестила Юльке.
– Ну надо же, а? Проветрилась, что ли, к утру? – съязвил я, – а мы-то подумали, что тебе вовсе память напрочь отшибло. Уж и не надеялись на возвращение и вспоминание.
Юльке обиженно надула и без того свои пухлые губищи и стала похожа на грустную рыбу.
– Ну ладно, – вставила Мери, – не обижай девочку. Она и без того от этой потери памяти чуть не сдвинулась. Всю ночь напрягалась-вспоминала, откуда ей ваши лица знакомы. А как вспомнила, так ко мне сразу прибежала. Вы, наверное, заметили, что Вас помнят только очень немногие? Верней, всего пара-тройка человек? Это для того, чтобы вас не отвлекать. Чтобы вы были как можно более свободны от всяких ненужных знакомств. Потому как дело у вас первостатейной важности. И…
– Так. Стоп, – прервал я ее, – подождите. Не отвлекать от чего? От какого такого дела, о котором мы ни сном, как говорится, ни духом? И для кого это дело первостатейное? Мы ни на какие ваши дела не подписывались. Мы сюда в отпуск приперли, пошатнувшееся здоровье поправлять, физическое и душевное, которые, не ровен час, лопнут, от недостатка витаминов, моря и солнца. И нам бы, по возможности, конечно, очень хотелось…
– Да, знаю я, чего бы вам хотелось, – перебила Мери. По всему видать было, что она тут за главаря, – но дело в том, что мы и сами ничего толком не знаем. Очень мало. Знаем, что те люди, которые вас помнят, должны вам в чем-то содействовать. Я, к примеру, ввести вас в первоначальный курс дела. Питер и Юльке… Не знаю, нахрена они вам. Вот честно, мне об этом не говорили. Сказали только, что нужны. И все. Не сейчас, так в будущем. Но вы должны узнать, что можете на них положиться и довериться. А пока, пусть остается все как есть. В общем, дело здесь довольно мутное и запутанное. Мне приказали до вас довести, что узнавать все вы будете частями. По ходу действия. Потому как никто толком не знает, как поведете себя вы в той или иной ситуации, и какие обстоятельства могут сложиться от ваших действий. Единственное, что могу сказать, вы на это подписались. Это абсолютно точно. Только не помните. И не в этой жизни это было. А может и вообще… не в жизни, а между! Все, что вам нужно, будет дадено по мере необходимости, и опять-таки, по поступлению неприятностей. Так что не дрейфте, мальчики, все будет хорошо. Вот.
– Очень интересно, и прям избыточно содержательно, – сорвался я, – и кто это они? И почему именно вам они все сказали? И вообще, если честно, то я ни хрена так и не понял.
– Ну… они! – закатив глаза под потолок, сказала Мери, – непонятно, что ли? Они! Верней она, по большей части. Я гляжу, Ренни тебе уже и колечко подогнал? Быстро он. Ну да ладно, теперь по поводу нее. В принципе, могли бы уже и сами давно догадаться, кто она. Вам же столько знаков от нее послано было. Пруд загнивший по приезду видали? Чего в нем росло? Правильно. Лотосы. У Ренни в магазине вазу древнюю наблюдали? Танцовщицы на ней что в руках держали? Лотосы. Что в вазе плавало, и что служанка к вашему приходу в нее напихала? Лотосы. Зря, что ли, она, рискуя здоровьем, их срезала? А теперь самое главное. Вы кольцо хорошо рассмотрели? И то, в чем оно лежало?
– Ну, как бы, да. Не новое. Царапины там, потертости всякие. А шкатулку так, только мельком, – промямлил я.
– Иди. Тащи шкатулку.
Через пару минут я приволок тяжеленную коробочку. Мери взяла ее в руки и с ехидством сунула мне под нос.
