Филип представил себе, как Белла зарыдает у него на плече, а Элен будет стоять рядом и насмешливо смотреть на нее, а потом прорвет оборону его приличествующего случаю горя, прекрасно зная цену его искренности и печали. Завернув в бумажку использованную ватку, Филип открыл сумку, чтобы положить туда пузырек с эфиром.
И вдруг застыл как громом пораженный.
За завтраком Элен с беспокойством размышляла, что же могло случиться в павильоне. Зная, что Белла будет крайне недовольна, она тем не менее умолчала, что Филип срочно отправился туда; но ведь, уходя, он бросил: «Ничего не говори Белле!» – и Элен послушно подчинилась. Белла раздраженно потягивала кофе.
– Куда это запропастились Филип с Клэр? Очень невежливо с их стороны опаздывать к завтраку. К тому же Черепаха явилась только к восьми! И ничего не успела сделать, только вытерла пыль и собрала завтрак…
В этот момент в дверях появились Филип с Клэр, оба бледные, с трясущимися руками.
Взглянув на них, Белла испуганно вскрикнула:
– Филип… Что случилось? Клэр, в чем дело? Что случилось?.. Что-то с вашим дедом?
В этот момент из кухни появилась Черепаха. Филип взял Беллу за руку.
– Пойдем в гостиную. Поговорим там.
В холле Филип спросил:
– Белла, ты не брала коробочку с адренолом у меня из сумки? Ту, которую я тебе показывал, с шестью ампулами.
Белла испуганно посмотрела на него.
– Адренол? Нет, я его не брала. У Ричарда в кармане есть пузырек.
Филип посмотрел на Пету, Элен и Эдварда, шедших позади.
– Может, кто-то из вас взял ее? Кто-нибудь лазил в мою сумку?
Никто не признался, и Белла вцепилась ему в рукав.
– Ради бога, Филип, что случилось? Что-нибудь с Ричардом? Ему плохо? У него приступ?
Увидев его лицо, она побелела и, внезапно все поняв, закричала:
– Он умер! Ты хочешь сказать, что Ричард умер!
– Да, он умер, – подтвердил Филип. – А из моей сумки исчез весь адренол, шприц и пузырек со стрихнином.
Он замолчал, лицо его посерело, и он с ужасом воззрился на остальных, словно сраженный внезапной догадкой. А потом вдруг выпалил:
– Его убили!
И, распахнув дверь, быстро вошел в гостиную.
В центре комнаты на полу так и остались лужа пролитой воды, груда осколков и увядшие цветы, а венок на портрете Серафиты снова был сбит на сторону.
Перед полуднем в поместье прибыл инспектор Кокрилл. Маленький темноволосый человек с блестящими глазами, похожий на серенького воробушка, надевшего белоснежную панаму, сразу же проявил необыкновенную активность, по-воробьиному порхая и прыгая в поисках крошек информации. На его приезде настоял Стивен Гард, тронутый видом плачущей Петы, которая явно нуждалась в сочувствии и поддержке.
– Вы же знакомы с Кокриллом, леди Марч, так почему же не позвать его? Если здесь нет никакого криминала, он не будет поднимать лишнего шума. А если есть, тогда ваше нежелание сообщить в полицию будет выглядеть весьма подозрительно.
Стивен вдруг стал холоден и спокоен – этот невысокий человек со светлыми мальчишескими вихрами нашел в себе силы противостоять коллективной воле людей, которых он знал и любил и которых, как с горечью подумала Пета, должен был бы всячески защищать и поддерживать.
– Прежде всего я думаю о вас, это целиком в ваших интересах. Если вы будете делать вид, что сэр Ричард умер естественной смертью, то только навлечете на себя неприятности. Конечно, Филип, мы все надеемся, что так оно и есть, и я полностью согласен, что исчезновение адренола и стрихнина не обязательно означает что-то ужасное, но, учитывая исчезновение завещания – а Бриггс точно передал его сэру Ричарду вечером, – вся ситуация выглядит, мягко говоря, неоднозначно, и я бы не советовал вам пускать все на самотек…
