В лапах Ирбиса - страница 24

Я не хотела садиться в его машину, не хотела, чтобы он меня куда-то вёз, не хотела снова оказаться с ним в замкнутом пространстве. Они с братом не были похожи внешне: Барс жгучий брюнет, с тёмными глазами, резкими чертами лица, а внешность Ирбиса была обманчиво спокойна в своих серых тонах от пепельных волос до приглушённо-серых глаз и будто аристократических чертах лица. А вот телосложение у них было один в один, рост и комплекция полностью совпадали, только мне показалось, что Ирбис не был перекачанным, как брат. И пах он умиротворяюще сочетанием моря и снега. Всё обман. Весь город знает, что братья Барские бескомпромиссны, жёстки, а порой и жестоки в своих решениях, теперь и я это знаю.

Предприняла безуспешную попытку сесть на заднее сиденье, но мне «любезно» открыли переднюю дверь. Моё недовольное лицо вызвало лишь ухмылку Ирбиса, первую за весь вечер, а точнее уже ночь. И снова нет сходства с братом, но и это обман.

Мы сидели в тишине, пока я не услышала знакомый смех. Моя сестра навеселе, повиснув на шее Барса, лезла к нему с поцелуями, которые он равнодушно принимал. В очередной раз задумалась, что она в нём нашла? За ней и раньше ухаживали мажоры, но почему нужно было запасть именно на него, человека от которого веет вседозволенностью и равнодушием. Неужели Кисса приняла похоть за чувства? Или её устраивает такое к себе отношение?

– Зачем она ему? – Спросила Ирбиса, не отрывая взгляда от окна, стёкла были тонированные и можно было, не стесняясь, наблюдать. Может в родном Барсу человеке я найду способ отвадить его от себя и сестры.

– Она не шлюха. Моему брату с ней весело, и она не ломается в постели, открыта для экспериментов. Ваша мама только с тобой проводила беседы о половом воспитании?

– Наша мама не застала тот возраст Киссы, когда с дочерью ведут подобные беседы.

– Очень жаль. Киссе они бы не помешали. У твоей сестры странное имя. – Ирбис не выдал, что ему неудобно от своего неуместного комментария, но я уловила его желание не продолжать неприятную тему.

– Оно означает «сестра близнецов».

– У вас есть ещё сестра?

– Брат – мой близнец. Он родился мёртвым. Ей дали имя в память о нём.

– А твоё имя тоже память о ком-то?

– Моё имя напоминание, что я выжила, а брат – нет. Пятнадцать минут прошли? – Теперь я уходила от неприятной темы, и Ирбис это прекрасно понял.

– Да.

Ирбис довёз меня до дома так больше и не заговорив. Меня это более чем устраивало. Я вообще не люблю разговаривать с людьми, если тема разговора не касается медицины. И с Киссой давно не разговаривала как сестра с сестрой, погрузилась в свой мир, где мне комфортно, всё понятно и просто. Теперь жалею. Нужно было переступить через себя, заставить снова стать подругой, а не домашним тираном, всё запрещающим и ограничивающим её свободу. Теперь она меня ненавидит ещё сильнее, а я совсем ничего не чувствую, ни любви, ни родственной привязанности, причём уже давно. Проявляю заботу на каком-то автомате.

– Оставь себе. – Остановил меня Ирбис, когда я начала стягивать с плеч его пиджак.

– Спасибо. – Не стала спорить и препираться. С ним это бесполезно. Потом найду способ вернуть ему его вещь.

– Минуту. – Произнёс и опасно приблизился, отодвигая край пиджака, чтобы достать из внутреннего кармана серебристую зажигалку, не торопясь отстраниться. – Ласкала себя когда-нибудь? Доводила до оргазма? – Прошептал почти в губы, прекрасно понимая, что мне неприятны подобные вопросы и разговоры, а исходя от него они ещё и вызывали страх до дрожи. Я даже дышать перестала и очнулась лишь от недостатка кислорода, а Ирбис всё это время пристально смотрел мне в глаза.