Подойдя ближе, я почувствовала запах гари, керосина и еще один запах, от которого тошнило, и который я не могла распознать.
Вокруг самолета валялись обрывки искореженного металла и синтетической, белой ткани, все напоминало спонтанную свалку, если бы среди мусора не попадались части человеческих тел.
Мне было ужасно страшно, противно, но похоронить их всех я не могла, хотя очень хотелось, мне нужно было спасать мать и брата, только этим я себя отговаривала не начать копать могилы. В креслах изогнутого фюзеляжа, откуда отлетела обшивка сидели, опустив головы мертвые люди, а на них сидели птицы и клевали их тела.
– Здесь есть, кто-нибудь? – крикнула я. Но мой вопрос, повис в воздухе и остался без ответа. Этот вопрос я еще прокричала раз десять, пока в горле не заболели связки.
Обойдя останки самолета, я решила приблизиться к нему, ведь еда должна лежать в зонах, откуда выходили стюардессы.
Стыдно признаться, но я быстро привыкла к мертвым людям в самолете, скорее всего у всех них были переломы позвоночников от падения, многие сидели на своих местах, только их головы были опущены, вокруг стояла полная тишина. Слышно было только мои шаги, даже пение птиц не доносилось из леса.
Мама сказала найти людей, еду и одежду. Людей я нашла, но тут вряд ли кто-то сможет со мной пойти, тогда мне нужно искать еду и одежду – подумала я.
Я открывала чемоданы и рюкзаки, которые валялись в проходе, и собирала вещи, подходящие нам.
Рядом с мертвой девочкой, сидящей в первом – классе, в точности моего телосложения лежал чемодан с дорогой и качественной, походной одеждой, и сняв с себя грязные обрывки и переоделась в красивый походный костюм маскировочного цвета.
– Тебе уже точно не понадобится, а я выгуляю твой наряд! – произнесла я, когда закончила переодевание.
Извини, но какая тебе разница! – сказала я, сама себя, осуждая за этот поступок.
Одежды я набрала достаточно, упаковав ее в большой рюкзак, найденный здесь же, но еды, найти, не могла, и ходила между трупами, из одного салона в другой обыскивая самолет.
Через час, некоторым мертвым людям я дала имена и общалась с ними.
– Владик, как ты думаешь, где хранят еду? – спрашивала я у пассажира из первого ряда.
Через три часа, я все же отыскала холодильник с завтраками и, собрав их в рюкзак и сумку, сколько влезло пошла обратно в лес.
Только вот лес тоже ждал еды, и как только я зашла в него, пройдя не более ста метров, вокруг меня начались шуршать кусты.
Достав острый нож, и крепко сжав его в руке, я пошла вперед или вернее назад. Стало страшно, уже начинало смеркаться, еще час и я окажусь в полной темноте.
Не успев шагнуть и пару шагов, я провалилась. Упав вниз, я увидела над проемом, промелькнувшую тень.
Мне стало еще страшнее, и я подняла нож вверх, над головой, вдруг тень сейчас прыгнет сюда, но никто не подошел к провалу.
Я решила, что это волк, которого боялась больше чем кого-то другого, и попыталась пробраться по нижнему уровню, ориентируясь по компасу, который надела на руку, достав из чемоданчика.
Пробираться с рюкзаком на спине и сумкой на плече было тяжело. Пространство внутри мне не позволило далеко мне продвинуться, подсвечивая светодиодным фонариком брелоком на ключах, я двигалась в направлении мамы и брата, смотря на стрелку компаса. Каждый метр под землей был тяжелым препятствием, но подниматься наверх было страшно.
